В России ситуация в начале XX века была сложной - назревала революция. Роль личности в истории всегда имеет большое значение, но в кризисные, переломные эпохи, она иногда становится едва ли не определяющей.
По политическим взглядам Столыпин был убеждённым монархистом, считал самодержавие лучшей формой правления для России, но был готов пойти на некоторые уступки демократии ради сохранения самодержавия. При этом его политика подвергались яростной критике, как справа, так и слева. Столыпин был крайне негативно настроен против революции. Столыпин шёл ради «успокоения» на радикальные меры. Столыпин был за немедленный отказ от новых крупных займов при постепенном возвращении старых и получении незначительных новых. Что касается железных дорог, то он ни в коем случае не умалял их роли в развитии страны.
Таким образом главной целью он считал: осуществить модернизацию страны, добиться успешного развития экономики России, не затрагивая принципиальных основ политической системы, ничего не меняя в государственном управлении.
Столыпин делал упор на реформирование аграрного сектора, создание «фермерского класса» и реформу государственного управления. Петр Аркадьевич считал, что изменения должны проводиться последовательно, пошагово… Столыпин занимался укреплением финансовой стороны, для него она являлась последним в его жизни проектом. В попытке решения национального вопроса Столыпин проявил себя наиболее ярко. Факт остается фактом: никто из политических деятелей - предшественников не поднимал еврейский вопрос или какой-либо другой, связанный с ущемлением прав тех или иных народов на территории России в отличие от Столыпина. Это объясняются следующими обстоятельствами: во-первых, хотя их реформаторскую деятельность разделяло несколько лет, за эти года в России многое переменилось. Нерешенность ключевых проблем накопилась и привела к революции. Именно поэтому, когда недовольство достигло своего пика, к Столыпину прислушались, как к единственному человеку, способному найти решение проблемы.
Такую великую личность того времени, как Петр Аркадьевич Столыпин, часто называют «последним шансом» царского режима. «Весь внешний облик Петра Аркадьевича как нельзя более соответствовал редким качествам и сторонам его души», « Часто даже враги его восхищались увлекательной правдивостью его слов, благородством его образа, неотразимой силой его ораторского таланта”, “…избегал всяких выставок и рисовок…”, “Все, что делал он, казалось ему лишь скромным выполнением своего жизненного долга” . Так писал о Столыпине один из исследователей русской истории, Н.П. Шублинской. Современники и исследователи характеризуют его, как честного, прямого человека, не запятнанного никакими скандалами и сплетнями, храброго, порядочного до щепетильности, но достаточно сложного в общении из-за излишней прямоты, доходящей до нетерпимости.
Он не был профессиональным политическим деятелем-карьеристом. Власть принял как тяжелый крест. Нес его стойко. Работал ночами. Говорил, глядя на часы, с досадой: «Идите проклятые!». Подвело сердце: от мгновенной смерти спас крест Св. Владимира, в который попала пуля убийцы, и 4 дня у врачей была надежда. Но сердце не выдержало.
Столыпин был реформатор - потому что пытался сломать старые структуры. Российский - думал только о России, мыслил имперскими категориями, на пороге смерти шептал: «Счастлив умереть за Царя».
Просвещенных людей много, они были и есть, но вот Столыпин показал, что может сделать высокообразованный человек и патриот на государственном месте, если обладает главнейшим свойством настоящего государственного человека - бескорыстием, умением и стремлением ставить народные интересы выше личных расчетов. Многие его современники признавали, что стремление к личной выгоде совершенно чуждо его честной и неподкупной натуре. «Родина требует себе служения настолько жертвенно чистого, что малейшая мысль о личной выгоде омрачает душу и парализует работу», - эта фраза П.А. Столыпина. Главная заслуга Столыпина состояла не в аграрной реформе, а в энергичных действиях для подавления революционеров, укреплении государственного аппарата, выдвижении на передний план государственные работы национальных интересов. За короткий срок он сумел наладить эффективную систему борьбы с террористическими бандами.
Ядром государственных мероприятий Петра Аркадьевича стала твердая, национальная политика, ориентированная на придание справедливых преимуществ коренному русскому населению как хозяину русской земли. Одновременно Столыпин содействует консолидации всех активных государственных сил в России, имея в виду создание мощной национальной русской партии, способной противостоять натиску всех противников русского порядка. Очень важный закон, принятый по его инициативе, ограничил возможность немецкой колонизации западных губерний. Он позволил остановить скупку помещичьих земель немцами-колонистами.
Обладая упорством, решительностью, патриотизмом он отстаивал единственно верный на его взгляд путь сохранения монархии. Стремление Столыпина опереться на русское патриотическое движение становится главным элементом его политики.
Хорошо сказал Лев Тихомиров на похоронах П.А. Столыпина, что на него легла тяжелая задача в расшатанном состоянии страны и государства вести государственный корабль. И он его повел. Вчера еще никому неизвестный, он проявил несравнимое искусство. «Его долго не признавали и отрицали. Но это был деятель России, проявивший такие способности, каких не проявлял больше никто. Он соединил совокупность блестящих качеств, необходимых в то время, когда одному приходится заменять собою десятерых, правителя такого самоотвержения, такой напряженности сердечной любви к России».
Дело было не в опасности смерти. Страшна была сама трудность дела, отнимавшая надежду на успех. «В этом отношении, - говорил Л. Тихомиров, - у Петра Аркадьевича были внутренние опоры - это вера в Бога и Россию». Здесь и был, думаю, секрет его уверенности, которая давала шансы на успех сама по себе.
«Он делал, как ему указывал разум, поступал по-своему, как и должно. Иначе он бы и не заслуживал названия государственного человека», - рассуждает дальше Лев Тихомиров. Это идеал государственного деятеля. Ум, мужество, культура, патриотизм, вера, преданность царю и народу, неиссякаемая энергия, упорство, благородность, честность, сильная державная воля- все эти качества были в Столыпине - выдающемся русском человеке, превыше всех своих интересов ставившем интересы России.
"Высокий, представительный, великолепно воспитанный, всесторонне образованный; говорил громко, убедительно. Большим благородством веяло от его слов и поступков, что располагало к нему даже его политических противников. В нужных случаях он действовал решительно... Строгий к себе и снисходительный к ошибкам подчиненных. Он не был честолюбив, и все неблагородное и нечистое было противно его высокой душе" (князь А.В. Оболенский, "Мои воспоминания и размышления").
"Как человек П.А. Столыпин отличался прямодушием, искренностью и самоотверженной преданностью Государю и России. Он был чужд гордости и кичливости благодаря исключительно редким качествам своей уравновешенной натуры. Он всегда относился с уважением и пониманием к чужим мнениям. Враг всяких неясностей, подозрений и гипотез, он чуждался интриганства и интриганов. По своим политическим взглядам П.А. Столыпин не зависел от каких-либо партийных давлений и притязаний. Твердость, настойчивость, находчивость и высокий патриотизм были присущи его честной открытой натуре. Столыпин особенно не терпел лжи, воровства, взяточничества и корысти и преследовал их беспощадно; в этом отношении он был горячий сторонник сенаторских ревизий." (П.А. Столыпин. Некролог, опубликованный в газете "Новое время" 6 сентября 1911 г.)
"За его словами никогда не бывает пустоты" (А.Ф. Керенский)
В новом строе государства искали механизма, который начал бы обновительную, прогрессивную работу, состоящую из взаимных усилий со стороны правительства и народных представителей. Таково было основное течение, рядом с которым двигалось другое, мечтавшее само стать правительством и руководить жизнью страны.
Выразителем первой из этих группировок и был П.А. Столыпин, положивший ее намерения в основу своей политической программы. Столыпин был убежденным сторонником народного представительства в России. Он желал утверждения его и многое сделал в этом смысле. Идеальной формой правления для него была представительная монархия. Он напомнил, что в России господствующей силой является не анархически - революционный поток, а вековые исторические устои страны.
С гибелью Столыпина Российская империя умерла. В ней не было больше живых сил, и все быстро пошло по пути развала и революции. Деятельность Столыпина была последней выдающейся попыткой спасения государства от надвигавшейся катастрофы, энергичным и мощным рывком империи к модернизации. Он стремился приспособить архаические, политические структуры державы к быстро растущей экономике и динамическому обществу, освободить крестьянство от остатков крепостничества и вовлечь его в созидательную деятельность, укрепить народные устои монархии и превратить Россию в правовое государство. Курс, выбранный им, был единственно правильным, но видимо реформы пришли слишком поздно. Раскол между государством и интеллигенцией, превратившийся после 1905 года в пропасть, Столыпину преодолеть не удалось, хотя движение навстречу ему со стороны интеллигенции тоже имело место. Лишившись возможных союзников, Столыпин постепенно оказался в политической изоляции и, когда лишился поддержки царя, погиб. Сразу после его смерти модернизация была свернута, что сделало новую революцию неизбежной.
Оценка деятельности Петра Аркадьевича Столыпина, дававшаяся и его современниками, и историками, никогда не была однозначной: по словам одних Столыпин являлся талантливым государственным деятелем, не только предложившим уникальную для своего времени программу реформ, но и стремившимся к их проведению наиболее "мягкими средствами", по словам других Столыпин - "душитель и вешатель", "проводник политики, вошедшей в историю под именем столыпинской реакции".
Современники, потомки и историки о П.А. Столыпине:
С.Ю. Витте, который придирчиво следил за политической карьерой своего преемника, отмечал, что Петр Аркадьевич "был человек с большим темпераментом, человеком храбрым", но обвинял его в отсутствии государственной культуры, неуравновешенности, излишнем влиянии на его политическую деятельность жены Ольги Борисовны, использовании служебного положения для протекции родственникам. "Столыпин последние два-три года своего правления водворил в России положительный террор, но самое главное, внес во все отправления государственной жизни полицейский произвол и полицейское усмотрение". В своих мемуарах Витте отмечал эволюцию Столыпина от либерального премьера до "такого реакционера, который бы не брезговал никакими средствами для того, чтобы сохранить власть, и произвольно, с нарушением всяких законов, правил Россией". "... Столыпин, - писал он, - обладал крайне поверхностным умом и почти полным отсутствием государственной культуры и образования. По образованию и уму... Столыпин представлял собою тип штык-юнкера".
П.Н. Милюков , одного из лидеров партии кадетов, которых Столыпин, несмотря на, казалось бы, непреодолимые разногласия с ними, именовал "мозгом нации": "Столыпин выступал в двойном обличье - либерала и крайнего националиста" . Милюков весьма скептически относился к эффективности реформаторской деятельности Столыпина, но отдавал должное его неординарности. "П.А. Столыпин, - писал Милюков, - принадлежал к числу лиц, которые мнили себя спасителями России от ее "великих потрясений". В эту свою задачу он внес свой большой темперамент и свою упрямую волю. Он верил в себя и в свое назначение. Он был, конечно, крупнее многих сановников, сидевших на его месте до и после Витте".
Один из первых русских марксистов, Петр Бернгардович Струве , дал следующую характеристику деятельности Столыпина: "Как бы ни относиться к аграрной политике Столыпина - можно ее принимать как величайшее зло, можно ее благословлять как благодетельную хирургическую операцию, - этой политикой он совершил огромный сдвиг в русской жизни. И сдвиг поистине революционный и по существу, и формально. Ибо не может быть никакого сомнения, что с аграрной реформой, ликвидировавшей общину, по значению в экономическом развитии России в один ряд могут быть поставлены лишь освобождение крестьян и проведение железных дорог".
В то же время другой гуманист XX века - В.В. Розанов - дал очень высокую оценку Столыпину, на котором, по мнению философа, "не лежало ни одного грязного пятна: вещь страшно редкая и трудная для политического деятеля", его "смогли убить, но никто не мог сказать: он был лживый, кривой или своекорыстный человек".
В.И. Ленин , оценивая Столыпина как политического деятеля, писал, что тот умел прикрывать свою деятельность "лоском и фразой, позой и жестами, подделанными под "европейские".,"пытался в старые мехи влить новое вино, старое самодержавие переделать в буржуазную монархию, и крах столыпинской политики есть крах царизма на этом полезном, последнем мыслимом для царизма пути". Ленин видел в его реформах «последний мыслимый для царизма путь», «последнюю возможную для царизма политику»
А.Ф. Керенский : «Политическая прозорливость Столыпина уступала силе его характера» А.С. Изгоев, член ЦК партии кадетов: «У П.А. Столыпина был сильный ум, но это был какой-то ум второго сорта, действительно лишенный и углубления, и идеалистического благородства, ум, смешанный с мелкой хитростью и лукавством» .
Кончина Столыпина вызвала массу откликов в российской и зарубежной печати. Заграничная левая пресса восприняла этот факт с удовлетворением. Так, в газете Независимой рабочей партии Англии отмечалось: "Столыпин обратил Думу в фарс и мошенническую проделку. Он, именно он, бросил тысячи людей в зараженные тюрьмы и послал тысячи на виселицу". "Он не может воротиться - и, конечно, многие тысячи русских благоговейно поблагодарят за это господа". Печатный орган Французской социалистической партии заявлял: "Смерть Столыпина заслуженная. Пред этой могилой человечество может лишь вздохнуть с облегчением" .
В.В. Казарезов : «Никто не посмел упрекнуть его в бесчестии, личной корысти, трусости, беспринципности. Образованность и ум, умение широко мыслить и действовать сочетались в нем с такими коренными, глубинными качествами как любовь к родине и готовность жертвовать всем ради ее благополучия… Он был бесстрашен, когда создавалась реальная угроза для его жизни, и не менее смел и решителен, когда отстаивал свои позиции перед царем, Государственным советом, Государственной думой, перед политической оппозицией слева и справа.»
Родзянко М.М.: «П.А. Столыпин был воплощенное сознание своего долга перед родиной и никогда не уклонялся от ответственности за свои действия. Что ценили в Столыпине? Я думаю, не программу, а человека… Дела его правления никогда не были партийными, групповыми, не были классовыми или сословными; разумеется, если не принимать за «сословие» русских, а за партию самоё Россию… Столыпин показал единственно возможный путь парламентаризма в России. Он указал, что если парламентаризм будет у нас выражением народного духа и народного образа, то против него не найдется сильного протеста, и он даже станет многим и наконец, всем дорог.
Столыпин видел свою задачу в конструктивной работе с противоборствующими сторонами, в реализации и укреплении либеральных начал, заложенных в Манифесте 17 октября и кодифицированных в Основных Законах. При этом он исходил из сформулированного им позже принципа: разрешить существующие проблемы нельзя, их надо разрешать. В русской истории начала ХХ века нет фигуры вызывавшей большие разногласия в оценках. Народники и эсеры - клеймили за «развал общины» как исходной ячейки социализма. Монархисты попрекали, мыслившие общину - оплотом самодержавия. В бюрократических кругах было распространено мнение, что Столыпин вовсе не генерирует идеи, а использует «заготовки» - Крыжановского, Кривошеина, Гурко, Витте. Ближайшему окружению царя он казался диктатором, не склонным считаться с придворным политесом и даже с мнением самого императора.
Среди современников наиболее объективную оценку дал его коллега по министерству внутренних дел С.Е. Крыжановский. Соглашаясь с тем, что Столыпин не был инициатором многих законодательных актов, проводимых им в жизнь, и большинство иных находил готовыми или улавливал в общественном мнении, Крыжановский подчеркивал, что «блеском своего таланта, обаянием своей личности, умением идеализировать свою деятельность, поднимать идеи на пьедестал… (он) вдохнул жизнь в завещенную прошлым программу устроения России, сумел освоить ее и слить со своею личностью.
Столыпин П.А.: «Преобразованное по воле Монарха отечество наше должно превратиться в государство правовое, так как, пока писанный закон не определит обязанностей и не оградит прав отдельных русских подданных, права эти и обязанности будут находиться в зависимости от толкования и воли отдельных лиц.»
«Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия» - не были пустой фразой, а выражали квинтэссенцию достаточно стройной и продуманной концепции. Основными ее положениями были:
- · Создание гражданского общества и укрепление его основы - частной собственности,
- · Разделение властей исполнительной и законодательной,
- · Разграничение компетенции центрального правительства и местного самоуправления,
- · Вопрос о правах этнического большинства и национальных меньшинств.
Власть не может считаться целью. Власть - это средство для охранения жизни, спокойствия и порядка… Не нужно забывать, что бездействие власти ведет к анархии, что правительство не есть аппарат бессилия и искательства. Правительство - аппарат власти, опирающейся на законы…»
Столыпин считал несовместимой любую - хоть черносотенную, хоть леворадикальную - политическую деятельность чиновника с государственной службой, что не означало отсутствия у него политических взглядов.
… Сильное правительство должно на местах иметь исполнителей испытанных, которые являются его руками, его ушами, его глазами. И никогда ни одно правительство не совершит ни одной работы, не только репрессивной, но и созидательной, если не будет иметь в своих руках совершенный аппарат исполнительной власти. Иными словами государственные служащие должны быть не только исполнителями воли, но и союзниками правительства, ставившего своею целью движение к состоянию, когда «писаная свобода» превратится в свободу настоящую, которая слагается из гражданских вольностей и чувства государственности и патриотизма.
В речи от 6 марта 1907 года Столыпин особенно рельефно проявился как государственный деятель нового типа:
«При множестве новизны, вносимой в жизнь народа, необходимо связать все отдельные правительственные предположения одной общей мыслью, мысль эту выяснить, положив ее в основание всего строительства и защищать ее, поскольку она проявляется в том или в другом законопроекте».
Особенностью деятельности Столыпина было соединение проектно-управленческих функций с контрольно-исполнительными. Примером может служить поездка премьера в Поволжье, Сибирь и Алтай. Эта рабочая поездка создавала прецедент нового стиля государственного управления. Столыпин получил возможность сопоставить официальные отчеты губернаторов со своими личными наблюдениями и на этой основе делать выводы и принимать квалифицированные решения. Столыпин приучил русскую общественность к думскому, парламентарному стилю государственного управления.
Маклаков: «Те, кто пережил это время, видели как конституция стала воспитывать и власть, и самое общество. Можно только дивиться успеху, если вспомнить, что конституция просуществовала нормально всего восемь лет (войну нельзя назвать нормальным временем). За этот 8-летний период Россия стала экономически подниматься, общество политически образовываться. Появились бюрократы новой формации, понявшие пользу сотрудничества с Государственной Думой, и наши политики научились делать общее дело с правительством… Совместное участие власти и общества в управлении государством оказалось и для тех и для других незаменимой школой, а для России началом ее возрождения»
О Столыпине можно судить как о деятеле нового типа по нескольким причинам:
- 1. Системный подход прослеживался во всех действиях правительства, в котором ощущался реализм (прагматизм) для осуществления реформ требовалась тщательная подготовка как материальных условий, так и психологического состояния общества.
- 2. Столыпин начал строить новое здание российской государственности не «с крыши», не с провозглашения либеральных свобод, а снизу, с обустройства самого многочисленного и обездоленного сословия России - крестьянства, полагая, что только так можно заложить основы гражданского общества в России.
- 3. Столыпин не был ни монархистом, ни либералом. Он был государственником, ставившим интересы России превыше царской милости и «общественного мнения». Однако действовать ему приходилось в «заданных обстоятельствах»: над ним давлено безволие монарха или своеволие придворной камарильи.
- 4. Столыпин выступал как председатель Совета министров, подчинил работу всех министерств единому плану, преодолев сопротивление весьма влиятельных лиц. Он считал что правительство должно или действовать смело и ярко, если оно рассчитывает на успех, или уйти в отставку, открыв эту возможность для других.
Столыпин видел три пути для развития России:
- 1. Путь реставрации самодержавия
- 2. Путь революционного экстремизма
- 3. Путь либеральных реформ
Именно последний из них избрал и до конца отстаивал Столыпин, быть может, и не всегда «праведными» средствами, в чем его не раз обвиняли оппоненты. Но для нас важны предпринятый им поиск новых политических решений, новый стиль политического мышления, и, наконец, он сам как новый тип государственного деятеля.
Имя видного государственного деятеля России начала ХХ века, председателя Совета министров России (1906-1911) Петра Аркадьевича Столыпина (1862-1911) является широко известным и популярным в среде политиков, ученых, представителей творческой интеллигенции. Об этом, в частности, свидетельствует высокий рейтинг, который Столыпин получил в известном телепроекте "Имя Россия". Он оказался среди тех, кто попал в топ-лист 12 самых популярных деятелей России, и по результатам электронного голосования занял второе место после Александра Невского.
Между тем, и по сей день не стихают дискуссии о значении тех реформ, которые проводились или были подготовлены Столыпиным в период его премьерства. Представители различных политических течений современной России дают политике Столыпина оценки, которые варьируются от восторженных до крайне негативных. Если мы обратимся к прошлому, то увидим, что и современники Столыпина давали ему и его политике весьма разные характеристики: от полного одобрения, до полного отторжения. Таким образом, споры о личности выдающегося государственного деятеля эпохи Николая II начались еще при жизни Столыпина и не прекращаются до сих пор.
По сути дела, реформы П. А. Столыпина 1906-1911 гг. явились последней попыткой монархической реформации в Царской России. Правительство Столыпина ставило перед собой главную цель - спасти и укрепить монархию в той политической ситуации, которая сложилась в стране в ходе первой русской революции 1905-1907 гг.
Постановка задачи. Основной вопрос, который рассматривается в данной статье, заключается в том, могли ли реформы, предложенные Столыпиным, решить задачу спасения монархии, или же объективно они ее ослабляли, вне зависимости от планов реформатора.
Ответ на этот непростой вопрос мы будем искать, обращаясь к правому, монархическому лагерю, представители которого уже по своему определению должны были являться опорой монархии. Мы постараемся показать, как монархические круги оценивали столыпинские реформы с точки зрения возможности достигнуть заявленной цели - укрепить монархию и традиционные устои, и как действовали правые: помогали или мешали реформам?
Кто такие правые? В исторической и политологической литературе под правыми традиционно понимают "консервативные партии, отстаивавшие и отстаивающие традиционные - политический, социальный, экономический, религиозный, бытовой - уклады жизни, стоящие за сохранение основ существующего или существовавшего строя".
В России конца XIX-начала ХХ в. правые выступали за сохранение самодержавия, и в этой связи термин "правые" для того времени фактически являлся синонимом "монархические организации". Правые ратовали также за первенство русской народности и православной религии на территории традиционного проживания русских, малороссов и белорусов.
Старейшей политической организацией правых являлось Русское собрание, созданное в Петербурге в конце 1900 года монархической элитой русского общества под традиционным лозунгом: "Православие. Самодержавие. Народность". Официальная программа Русского собрания была утверждена в 1906 г. и включала следующие положения:
- самодержавная и неделимая Россия;
- господствующее положение Православия в России;
- законосовещательный характер Государственной Думы.
В дальнейшем правые круги были представлены различными политическими организациями, органами печати соответствующей направленности, политическими салонами, отдельными крупными деятелями, выступавших с публичной пропагандой своих взглядов.
Следует отметить, что правое консервативное движение не являлось однородным. В нем переплетается множество достаточно разнородных течений - от умеренно правых до крайне правых. Умеренно правые готовы были признать необходимость сочетания Самодержавия с неким ограниченным парламентом при ведущей роли самодержавия. Этот акцент на ведущую роль монарха резко отличал правых монархистов от правых либералов в лице октябристов и правых кадетов, признававших необходимость сохранения в России монархии, но при ведущей роли парламента (по британскому образцу).
К представителям умеренных монархистов относятся такие известные общественные деятели как В. П. Мещерский, издатель газеты "Гражданин", генерал Е. В. Богданович, организатор крупнейшего монархического салона и др. Они в основном поддерживали принципы и идеи третьеиюньской монархии. К умеренным правым с определенной долей условности можно причислить и партию "Всероссийский национальный союз" (ВНС), созданную в 1908 г., "Партию умеренно правых", возникшую в 1909 г. и вскоре объединившуюся с ВНС. Умеренные монархисты имелись и в составе руководящих органов сословно-политической организации "Объединенное дворянство" (1906-1917), где были представлены и лидеры крайне правых течений.
Крайне правые представлены главным образом Союзом русского народа (СРН) и другими родственными черносотенными организациями, которые возникли в 1905 г. в период первой русской революции. Отметим, что сам термин "Черная сотня" имеет большую историю и в Московской Руси, означал тяглое (облагавшееся налогами) посадское население так называемых "черных слобод". Черносотенцы также не были идеологически однородным течением. Не случайно после революции черносотенцы быстро раскололись. Более радикальными по своему содержанию оказались воззрения Всероссийского Союза русского народа во главе с Дубровинским. Более умеренными были приверженцы "обновленческого" крыла СРН во главе с Н. Е. Марковым и Союза Михаила Архангела, возглавляемого В. М. Пуришкевичем. В стане "дубровинцев", в свою очередь, были также свои крайне правые радикалы, вроде Н. Н. Жеденова, редактора-издателя газеты "Гроза".
***
К настоящему времени вышло в свет большое число работ, так или иначе посвященных реформам П. А. Столыпина и отношению к ним со стороны правых монархических кругов.
Среди работ советского периода следует отметить монографию "Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг.", написанную известным ленинградским историком В. С. Дякиным. Он одним из первых в советской историографии привлек внимание к тому факту, что реформы П. А. Столыпина встретили сопротивление со стороны тех политических сил, которые считали, что существующие в России порядки не требуют никаких реформ. Дякин назвал эти консервативные силы "легитимистами" и противопоставил им сторонников реформ, линию которых определил как "бонапартизм". По мнению Дякина, именно "столкновение бонапартистской и легитимистской группировок лежало в основе борьбы в верхах в 1907-1911 гг.".
Однако этот подход не был типичным для советской историографии. Гораздо более типичной была точка зрения известного московского историка А. Я. Авреха, который также отмечал бонапартистский характер столыпинской политики, но при этом оценивал Столыпина прежде всего как ярого реакционера, а не как реформатора. Аврех, в частности, писал, что "Столыпин - это именно и, прежде всего, правый крайний реакционер, проводник политики, вошедшей в историю под именем столыпинской реакции" .
В работах постсоветского периода, как научных, так и публицистических, преобладает тенденция, которая заключается в смене негативных оценок деятельности Столыпина на положительные. Так, П. Н. Зырянов в книге "Петр Столыпин. Политический портрет" (1992) дал в целом позитивную характеристику личности премьер-министра, и отметил в прогрессивный характер его реформ. Автор приводит массу интересных и малоизвестных фактов, характеризующих деятельность Столыпина. Правда, в работе содержатся отдельные неточности.
В 1992 г. вышла и другая монография Зырянова, посвященная крестьянская общине европейской России 1907-1914 гг. В этой работа автор приходит к выводу о том, что столыпинским реформам не удалось протаранить толщу крестьянства, чтобы навязать стране путь развития, выгодный небольшому числу помещиков, но обрекающий основную часть народа на долгие годы нищеты. Этот вывод несет в себе негативную оценку реформ с точки зрения их социальной направленности и степени успешности.
В своей книге "Август четырнадцатого", которая входит в состав романа-эпопеи "Красное колесо", известный писатель А. И. Солженицын дает восторженную характеристику П. А. Столыпина и его реформам, изображая премьера умеренным реформатором и гуманистом. Много страниц в своем романе Солженицын посвятил проблеме убийства Столыпина. "Хоронила Россия, - пишет он, - своего лучшего - за сто лет, или за двести - главу правительства - при насмешках, презрении, отворачивании левых, полулевых и правых. От эмигрантов-террористов до благочестивого Царя".
Работа Г. Сидоровнина "П. А. Столыпин. Жизнь за Отечество" носит откровенно апологетический характер. Автор характеризует Столыпина как "замечательного человека, русского патриота" . Г. Сидоровнин полагает, что нынешнее положение России побуждает искать некий "третий", "национальный путь с присущими ему индивидуальными чертами", и в этой связи считает необходимым внимательное исследование "опыта преобразований в России, осуществленных премьер-министром П. А. Столыпиным".
Также стоит упомянуть двухтомник известного экономиста, политика и бизнесмена либерального направления Б. Г. Федорова, посвященный Столыпину, жизнь и деятельность которого стали предметом изучения и пристального интереса автора книги в последние годы его жизни.
Вятский исследователь А. П. Бородин посвятил свою монографию реформаторской деятельности П. А. Столыпина. Главное достоинство этого исследования состоит в том, что автор использовал широкий круг архивных источников, многие из которых прежде не использовались историками.
В 2004 году в серии "Жизнь замечательных людей" вышла в свет книга известного писателя и общественного деятеля С. Ю. Рыбаса "Столыпин", которая, по определению автора, является "документально-историческим романом" о "яркой личности, человеке трагической судьбы, вознесенном на вершину исполнительной власти Российской Империи". Автор поставит своей задачей "соотнести проблемы начала прошлого века (терроризм, деградация правящей элиты, партийная разноголосица и др.) с современными, обнажая дух времени". Он подчеркивает, что "и спустя сто лет для россиян важно знать не только о гражданском и моральном подвиге этого поразительного человека, но и о его провидческом взгляде на исторический путь России, на установление в стране крепкого державного и конституционного начала". По мнению автора, "столыпинские реформы - это последняя попытка тогдашнего общества отстранить от власти разлагающуюся петербургскую верхушку и провести без разрушения государственности либеральные реформы".
Видя суть реформ Столыпина в "освобождении производительных сил общества", Рыбас утверждает, что "Столыпин хотел создать в России тип экономически свободного человека, для чего сделан главный упор на "второе освобождение" крестьян (от власти общины)", на создание "среднего класса, способного стабилизировать страну и ускорить ее развитие".
Рассматривая вопрос об отношении к Столыпину со стороны монархических кругов, автор отмечает, что против Столыпина выступили и правые круги, "у которых реформы устраняли их опору в помещичьем землевладении", а также "царское окружение, которое стремилось свести реформы к минимуму, так как они ограничивали его власть".
В самые последние годы вышел еще ряд работ, представляющие несомненный интерес. Их авторы проводят анализ как личности Столыпина, так и его реформ. Все указанные авторы оценивают П. А. Столыпина как убежденного монархиста, который, однако, считал необходимым проведение в стране ряда либеральных реформ для того, чтобы сгладить наиболее острые социальные противоречия. Столыпин рисуется талантливым государственным деятелем, предложившим уникальную для своего времени программу реформ, и стремившимся к их проведению наиболее "мягкими средствами". Эти историки отметают обвинения в адрес премьер-министра в излишней жестокости по отношению к революционерам. Говоря о судьбе столыпинских реформ, исследователи отмечают, что Столыпин натолкнулся на сопротивление, прежде всего, части бюрократической элиты, считавшей допустимым сохранение существующего строя в его незыблемом виде.
В ряде общих работ, посвященных политической жизни России начала ХХ века, также тем или иным образом рассматривается вопрос, связанный как с деятельностью правого лагеря в целом, так и с отношением правых к реформам П. А. Столыпина. Некоторые аспекты взаимоотношений правых с кабинетом Столыпина рассматриваются в изданной в 1992 году, а затем переработанной и переизданной в 2005 году монографии С. А. Степанова, посвященной истории Черной сотни. В работе Д. Д. Богоявленского также исследована проблема взаимоотношений правых партий и правительства. Как справедливо отметил историк И. В. Омельянчук, Д. Д. Богоявленский "причинами раскола черносотенного движения считает аграрную политику П. А. Столыпина, столкнувшую защитников и противников общинного землевладения, правительственные дотации монархическим организациям, вызывавшие конфликты в правой среде как по вопросу их распределения, так и о принципиальной допустимости использования правительственных денег политическими партиями, а также целенаправленные действия власти, направленные на поддержание существования различных течений и группировок внутри правого лагеря".
Касался вопроса, связанного с взаимоотношениями правых с кабинетом Столыпина, и петербургский исследователь С. В. Лебедев. Целую главу, посвященную проблеме взаимоотношений правых со Столыпиным, посвятил в своей монографии уже упоминавшийся А. П. Бородин. Вместе с тем, он не избежал в своей работе тенденциозности, часто необоснованно обвиняя правых в клевете на премьера. Этому исследователю присуща определенная однобокость позиции, когда практически все правые рассматриваются им только как убежденные критики политики Столыпина.
Существенный вклад в рассматриваемую проблему внес московский историк А. В. Репников. Пятая глава его монографии "Консервативные концепции переустройства России" посвящена взглядам консерваторов на социально-экономические проблемы России. В ней проанализированы дискуссии по вопросу сохранения или реформирования крестьянской общины, показано неоднозначное, порой диаметрально противоположное отношение правых к аграрной политике П. А. Столыпина, приводятся критические суждения правых о капиталистическом укладе в целом.
Таковы некоторые наиболее интересные, по нашему мнению, работы, так или иначе касающиеся реформ П. А. Столыпина, а также отношения к нему правых. Как мы видим, оценка деятельности Петра Аркадьевича Столыпина, дававшаяся разными историками, неоднозначна. Смена ее ориентиров в сторону апологетики реформ была во многом связана со сменой социально-экономического строя в нашей стране в начале 1990-х гг.
***
Петр Аркадьевич Столыпин родился 2 (14) апреля 1862 года в Дрездене (Германия), куда ездила к родным его мать. Семья будущего реформатора принадлежала к старинному русскому роду, известному с XVI в., и была связана со многими именами, составлявшими славу и гордость России. Прадед П. А. Столыпина - сенатор, был другом М. М. Сперанского, крупного государственного деятеля начала XIX в. Дед по материнской линии - князь Горчаков, был главнокомандующим русской армией в годы Крымской войны. Отец - Аркадий Дмитриевич - участник Крымской войны, друг Л. Н. Толстого. Сам будущий премьер приходился троюродным братом М. Ю. Лермонтову. Жена Столыпина - Ольга Борисовна Нейгардт - правнучка А. В. Суворова.
В 1881 году Столыпин окончил Виленскую гимназию и в том же году поступил на физико-математический факультет Петербургского университета, после окончания которого в 1885 г. занял должность помощника столоначальника в Министерстве государственных имуществ. Вскоре он был назначен ковенским уездным, а впоследствии и губернским предводителем дворянства. В 1889 г. Столыпин перешел в Министерство внутренних дел и в 1901 г. стал самым молодым в России губернатором - в Гродно, а с 1903 г. в Саратове. П. А. Столыпин был решительным человеком и не раз проявлял незаурядную личную смелость. По воспоминаниям современников, в период революции, будучи губернатором, он мог без охраны войти в бунтующую толпу и успокоить ее.
В апреле 1906 г. Столыпин был назначен министром внутренних дел, а 8 июля 1906 г. был назначен царем на пост председателя Совета Министров с сохранением за ним министерского кресла в МВД. По утверждению тогдашнего управляющего канцелярией Министерства внутренних дел Д. Н. Любимова, который, в свою очередь, ссылается на письмо Николая II к своей матери, вдовствующей императрице Марии Федоровне, назначению Столыпина способствовал его предшественник на должности председателя Совета министров И. Л. Горемыкин. "Старый Горемыкин дал мне добрый совет, указавши только на него. За то спасибо ему", - писал Царь своей матери.
Став главой правительства, Столыпин предпринял решительные меры по подавлению революционных выступлений, а также начал осуществлять серию реформ, которые, как ему представлялось, должны были бы предотвратить в России новый революционный взрыв и не допустить гибели монархии. Все известные источники позволяют говорить о том, что Столыпин был убежденным монархистом и весьма лояльно относился к Николаю II, служа ему верой и правдой.
***
Безусловно, важнейшей из программы реформ Столыпина являлась аграрная реформа. Аграрный вопрос в условиях, когда большинство крестьянства испытывало трудности, связанные с нехваткой обрабатываемой земли, являлся наиболее острым и трудным для государственной власти в начале ХХ века, что наглядно показали аграрные выступления крестьян 1905-1906 гг., наводившие ужас на власти Российской Империи.
Все левые партии предлагали решить аграрный вопрос за счет наделения крестьян землей, находившейся в собственности императорской фамилии, церкви и дворян-помещиков. При этом речь шла о конфискации этих земель и безвозмездном наделении ими нуждающихся крестьян.
Однако Столыпин был категорически против такого решения аграрного вопроса. Основная суть его аграрной реформы состояла в замене общинного крестьянского землепользования индивидуальным землевладением с тем, чтобы создать среди крестьян значительный слой крепких хозяев - частных земельных собственников. Эти собственники должны были, во-первых, стать защитниками частной собственности в принципе, а во-вторых, поднять производительность сельского хозяйства и повысить покупательную способность крестьян, и тем самым дать надежный внутренний рынок для развития отечественной промышленности.
Вот как сам премьер охарактеризовал главную цель своей аграрной реформы: "<…>Наше экономическое возрождение мы строим на наличии покупной способности у крепкого достаточного класса на низах, потому что на наличии этого элемента зиждутся и наши законопроекты об улучшении, упорядочении местной земской жизни, потому, наконец, что уравнение прав крестьянства с остальными сословиями России должно быть не словом, а должно стать фактом".
Первым шагом на пути аграрного реформирования стал Царский указ от 9 ноября 1906 года, который предоставлял крестьянам право на выход из общины и закрепление в личную собственность причитающейся им общинной земли. Для успешной реализации реформы необходимо было разделить общинные владения на самостоятельные хозяйства - отрубы и хутора. С этой целью 15 ноября 1908 г. были изданы "Временные правила о выдаче надельной земли к одним местам". В 1910 г. указ от 9 ноября 1906 г., ставший, наконец, законом, был дополнен положением, предусматривавшим обязательность ликвидации общины там, где не проходили переделы земли с 1863 г.
Аграрная политика Столыпина предполагала также массовое переселение крестьян за Урал с предоставлением им на просторах Сибири земли.
Представители правых кругов далеко не однозначно восприняли начавшуюся столыпинскую аграрную реформу. Нашлись как убежденные ее сторонники, так и противники, в том числе и среди дворянства.
Дворянские организации. Противоречивое отношение к реформам со стороны дворянства проявилось уже весной 1906 года, то есть в то время, когда проект будущей реформы еще только обсуждался. Так, на первом съезде уполномоченных дворянских обществ в мае 1906 года многие помещики поддержали Столыпина, говоря о том, что община являлась главной причиной кризиса сельского хозяйства. "Община - это то болото, в котором увязнет все, что могло бы выйти на простор, - заявлял на съезде К. М. Гримм, - благодаря ей нашему крестьянству чуждо понятие о праве собственности. Уничтожение общины было бы благодетельным шагом для крестьянства". Эта точка зрения на съезде победила. Однако, итоговую резолюцию съезда, выражавшую поддержку аграрным преобразованиям Столыпина, поддержали не все дворяне - участники этого собрания. Около тридцати депутатов представили особое мнение, в котором осуждали практику "схематически-шаблонного, однообразно-догматического решения в центральных учреждениях аграрного вопроса без достаточного внимания ко всем разнообразным бытовым, племенным, географическим и другим особенностям отдельных местностей России".
Реформы Столыпина критиковали и целый ряд высокопоставленных сановников империи. Так, видный государственный деятель, член Государственного Совета Петр Николаевич Дурново (1843-1915) также зарекомендовал себя убежденным противником аграрной реформы П. А. Столыпина и вообще каких бы то ни было преобразований в этой сфере. Еще в конце 1905 года на заседании совещания по проекту положения о выборах депутатов Государственной Думы (так называемые "царскосельские совещания") он скептически отнесся ко всем тогдашним предложениям по аграрному реформированию, считая, что авторы этих предложений сами плохо знают настроения деревни: "Эксперты, которых мы выслушали, примкнули к известным общественным течениям. Сами же они мало знают деревню и настроение крестьянских масс: Д. Н. Шипов был председателем московской губернской земской управы и является известным общественным деятелем, но он мало знаком с крестьянскою средою; А. И. Гучков и барон Корф - домовладельцы и деревни не знают, а граф Бобринский, хотя и состоит уездным предводителем дворянства и живет среди крестьян, но постоянно меняет свои взгляды".
Сенатор Александр Александрович Римский-Корсаков (1849-1922), один из видных правых, впоследствии (с 1914 г.) организатор правомонархического кружка, также резко критиковал аграрную политику П. А. Столыпина за слепое копирование западного опыта ведения хуторского хозяйства на русскую почву. Принято считать, что он был смещен с поста губернатора в 1909 г. в силу личной неприязни к нему П. А. Столыпина. Однако смещение способствовало лишь росту популярности сенатора среди монархистов.
Неоднозначным было отношение к столыпинской аграрной реформе и у членов черносотенных организаций. Оно стало одним из факторов, обусловивших раскол Союза русского народа на более традиционное (Дубровин) и "обновленческое" (Марков) крылья. Этот раскол произошел в 1911-1912 гг., т.е. в период, когда неоднозначные результаты столыпинских реформ уже проявились в полной мере.
Следует отметить, что по имеющимся данным царское правительство в период первой русской революции оказывало финансовую поддержку черносотенным организациям. Однако после революции Столыпин занимался финансированием только той части СРН, которая оформилась в виде так называемого "обновленческого" СРН во главе с Н. Е. Марковым, разделявшим основные положения аграрной реформы. Также есть сведения, что Столыпин оказывал финансовую помощь Всероссийскому национальному союзу и другим русским националистическим организациям.
П. А. Столыпин в годы своего премьерства, отказавшись от поддержки значительной части черносотенного движения, стал всецело поддерживать националистов. Так, по свидетельству преемника Столыпина на посту премьера, графа В. Н. Коковцова, опубликовавшего в эмиграции воспоминания, вскоре после покушения на Столыпина, "третьего или четвертого числа", к Коковцову явилась депутация националистов Юго-Западного края в лице членов Государственной Думы П. Н. Балашова, Д. Н. Чихачева, А. А. Потоцкого и профессора В. Е. Чернова. Балашов выступил перед Коковцовым с речью, в которой, как передает ее содержание сам Коковцов, "начал с того, что партия националистов взволнована покушением на Столыпина, не только как на выдающегося и благородного государственного человека, незаменимого в настоящую минуту, но и как на человека, всем своим существом слившегося с национальной партией, проникнутого ее идеалами и оказывающего ей свое могущественное покровительство, потому что в ней он видит единственную здоровую политическую партию в России, не борющуюся с Правительством во имя захвата власти. Волнение партии, - по словам Балашова, - увеличивается еще более от того, что преемником Столыпина назначен или назначаюсь я, потому что мне партия не доверяет и очень спасается, что моя политика будет совершенно иная, чуждая ясным национальным идеалам, и проникнутая слишком большими симпатиями к западу, следовательно, к элементам международного капитала и - инородческим".
В свою очередь, профессор В. Е. Чернов высказал мысль, что, по его мнению, "в Poccии нужно не бороться с властью, а работать вместе с нею, но работать можно только с такою властью, которую уважаешь, и помогать только той, которая помотает партии и ведет страну по правильному пути" . Сам же Коковцов остался недоволен заявлениями националистов, не разделяя одного из важнейших программных положений этого политического течения: "Оказывайте какое хотите покровительство русскому элементу, будемте вместе возвышать его во всех отношениях и давать ему первые места, но преследовать сегодня еврея, завтра армянина, потом поляка, финляндца, и видеть во всех их врагов России, которых нужно всячески укрощать, этому я не сочувствую и в этом нам с вами не по пути".
Подводя итоги преобразованиям Столыпина, публицисты Всероссийского национального союза, всецело выражавшие ему поддержку, писали после гибели премьера, что он "открыто и ясно принял национальную программу и выполнял ее на деле", что "общий фон всех государственных работ П. А. - национализм". А вот какую характеристику Столыпина дал в своей книге "Годы" известный депутат-националист В. В. Шульгин: "Я бы сказал, что Столыпин был именно таков, каким должен быть премьер-министр: внушителен, одет безукоризненно, но без всякого щегольства. Голос его не был колокольным басом Родзянки, но говорил он достаточно громко, без напряжения. Особенность его манеры говорить состояла в следующем. <…> Столыпин вовсе не беседовал с аудиторией. Его речь плыла как-то поверх слушателей. Казалось, что она, проникая через стены, звучит где-то на большом просторе. Он говорил для России. Это очень подходило к человеку, который если не "сел на царский трон", то при известных обстоятельствах был бы достоин его занять. Словом, в его манере и облике сквозил всероссийский диктатор. Однако диктатор такой породы, которому не свойственны были грубые выпады".
Активную поддержку аграрным реформам Столыпина оказывал Николай Евгеньевич Марков (1866-1945), лидер фракции правых в III и IV Государственных Думах, который с 1912 г. являлся руководителем "обновленческого" Союза русского народа. Марков считал, что "земля главным образом должна принадлежать тем, кто больше из нее извлекает питательных продуктов". А так как урожайность частновладельческих земель больше урожайности земель общинных, то следует способствовать выделению крестьян из общины. "Я, - подчеркивал Марков, - со своей стороны приветствую появление нового класса крестьян - мелких собственников или крестьян-помещиков".
Ратуя за "хозяйственного кулака", Марков выступал против общины: "Общинное землевладение есть не что иное, как крепостное землевладение, где свободная воля каждого отдельного крестьянина закрепощена волею тех, которых <…> называют анархической толпой <…>, пьяной сплошь и рядом. Отдельный русский крестьянин - прекрасный, добрый, хороший, отзывчивый человек, но когда они собираются толпой, когда они составляют из себя общину, когда эту общину разные писаря споят водкой, тогда действительно эта община является зверем, и с этим зверем надо бороться" .
Точку зрения Маркова разделяли многие правые депутаты Думы, которые поддерживали политику Столыпина и при его жизни и после трагической гибели. Так, петербургский исследователь право-консервативного движения А. А. Иванов выявил имена нескольких черносотенцев-депутатов IV Государственной Думы, которые одобряли аграрную политику П. А. Столыпина. Один из них - Козьма (Косьма) Егорович Городилов (1859-не ранее апреля 1917), член четвертой Государственной Думы от Вятской губернии, с 1913 г. - член Русского собрания. Являлся лидером крестьянской общины фракции правых и считал, что именно община является рассадником революционных идей в деревне.
Еще один активный сторонник политики П. А. Столыпина - Василий Николаевич Снежков (1864-не ранее 1917), член четвертой Государственной Думы от Тамбовской губернии. Активный участник черносотенного движения, председатель Козловского Союза русских людей, член Русского собрания с 1913 г. Также полностью поддерживал политическую программу П. А. Столыпина.
Следует отметить, что симпатии части черносотенцев к аграрной реформе Столыпина диктовались, в первую очередь, их представлениями о необходимости наличия в стране сильного крестьянина-кулака, независимого от общины, самостоятельно ведущего свое хозяйство.
Касаясь проблемы отношения лояльных премьеру правых к аграрной реформе, историк А. В. Репников справедливо отмечает, что противники сохранения общины "пытались противопоставить ей идею развития собственнического, "делового" духа, который, по их мнению, присущ лучшим представителям крестьянства".
В то же время, другая часть черносотенцев подвергали столыпинскую аграрную реформу резкой критике. В числе наиболее известных критиков находился доктор Александр Иванович Дубровин (1855-1921), первый председатель Союза русского народа, ставший после раскола лидером Всероссийского Дубровинского Союза русского народа. Он считал, что "хуторская реформа есть огромная фабрика пролетариата", и отмечал, что, "если до реформы пролетариата насчитывалось сотни тысяч - теперь его насчитывается миллионы, а в ближайшем будущем будет насчитываться десятки миллионов".
К убежденным критикам аграрной политики Столыпина можно отнести видного идеолога русских правых, талантливого организатора и публициста, активного члена старейшей правой организации - "Русского собрания" Клавдия Никандровича Пасхалова (1843-1924).
О значении Пасхалова в жизни монархистов красноречиво говорит утверждение А. Я. Авреха, согласно которому "Пасхалов для черносотенцев был примерно тем же, кем был князь П. А. Кропоткин для анархистов: патриархом и теоретиком одновременно".
Пасхалов выступал убежденным противником столыпинской аграрной реформы, полагая, что разрушение общины будет иметь для российской деревни непоправимые последствия. "Общину испортили не ее органические недостатки, а изменения отношений к ней правящей власти, которая одна и виновата в ее печальном ныне положении. Но ведь эта же власть, т. е. ее попустительство, привело в негодность и все остальные государственные учреждения, однако никому не приходит в голову дикая мысль требовать их уничтожения, а требуют восстановления в них контроля, порядка и законности. А то, если долой община, то по этой же причине почему не долой университеты, в которых производилось всевозможное пакостничество и преступления, долой все министерства с их казнокрадствами и беззакониями, долой Гос[ударственная] Дума и - что тогда не долой?" , - вопрошал Пасхалов.
Публицист также выражал озабоченность в связи с тем, как правительство намеревалось уравнять крестьян в правах: "Удивительно странное толкование дается у нас понятию об уравнении прав, когда дело идет о крестьянах. Крестьяне уравниваются в правах - и отнимается у них привилегия обеспеченности от взыскания и отчуждения земли и известной части движимого имущества, уравнение делает дальнейший прогресс - и земля общин принудительно отчуждается в личную собственность домохозяина, а семья его лишается всякого права собственности на землю, уравнение делает новый шаг, и крестьянин лишается привилегии своего собственного, выборного, сословного суда. Словом, все уравнение крестьян состоит до сих пор в постепенном отсечении всех преимуществ, которые они имели пред другими сословиями" .
На страницах работ К. Н. Пасхалова даны подчас очень резкие характеристики П. А. Столыпина (так же как, естественно, и его предшественника, либерала и "конституционалиста" С. Ю. Витте). Пасхалов считал, что Столыпин ничего не создал, но многое успел разрушить: крестьянскую общину, крупнейшую правую монархическую партию - Союз русского народа, которая в годы его премьерства оказалась расколотой на две враждующие между собой политические силы.
Пасхалов видел в Столыпине своего рода продолжателя либерального дела Витте и в статье "Честнейшие разрушители", написанной в 1906 г., так оценивал деятельность правительства Столыпина: "В виду всех действий настоящего кабинета, мы имеем полное право сказать, что, хотя графа Витте устранили от участия в государственном разрушении лично, но вся его разрушительная программа пунктуально выполняется его преемниками. И если при г. Столыпине введены против разбойников военно-полевые суды, то в такой бессистемности, непоследовательности, в такой гомеопатической дозе, которая ни мало не убивала аллопатических размеров общегосударственного разбоя, не достигавшего таких грандиозных размеров, как теперь, даже и в правление гр. Витте. Таким образом, если этот злой гений России губил ее сознательно, с определенною, эгоистическою целью, - то во имя чего же губят Русское государство эти "честнейшие" люди?"
Имеются свидетельства о том, что и различные местные черносотенные функционеры отрицательно относились к политике П. А. Столыпина. Так, известная исследовательница черносотенного движения в Поволжье Е. М. Михайлова пишет, что "определенную роль в привлечении крестьян в ряды движения сыграло дистанцирование некоторых правых организаций Поволжья от способов реализации столыпинской аграрной реформы. Нередко правые отделы даже вставали на защиту интересов крестьян в конфликтах с землевладельцами и местной властью, дело доходило до инициирования бойкота землеустроительных комиссий".
Таким образом, далеко не все монархисты поддержали аграрные преобразования П. А. Столыпина, указывая на опасность разрушения традиционного уклада в стране.
Крестьянство. Отметим, что и само крестьянство весьма не однозначно воспринимало новые веяния в деревне. Ход реформы показал, что у большинства крестьян она не вызвала ни понимания, ни сочувствия. За 1907-1915 гг. заявления о выходе из общины подали 34% домохозяев, формально же вышли из общины около 2,5 млн (28%) домохозяев. Случаев полного роспуска общины вообще было крайне мало (всего около 130 тыс.). Большая часть вышедших из общины крестьян была представлена беднотой и зажиточными хозяевами. Первые, получив землю в собственность, чаще всего ее продавали, а сами уходили в города или переселялись на новые места, пополняя, таким образом, выражаясь устами А. И. Дубровина, "фабрику пролетариата". Вторые, а их было около 10% от общего числа крестьянских хозяйств, организовывали свои фермерские хозяйства. Фактически получили землю в собственность 22% домохозяев, причем больше половины этих земель пошло на продажу. Покупателями такой земли часто оказывались зажиточные крестьяне-общинники, а также сами общины, возвращавшие земли в мирское пользование.
Князь С. Е. Трубецкой в своих воспоминаниях приводит характерный разговор со стариками-крестьянами соседнего с его усадьбой села Васильевского (Калужской губернии), происшедший в 1912 году. Князь спросил их, не выделился ли кто-нибудь из их общины, как это уже наблюдалось в соседних деревнях. "Нет, - отвечали старики, - никто не выделился". "И ошибется, кто выделится", - спокойно заметил при этом хозяйственный старик Поликарп Паршин. "Почему ошибется?" - спросил Трубецкой. "А потому, что палить его будем, - рассудительно сказал другой старик, Столяров. - Так уж решили - значит, не выделяйся!" И действительно, вплоть до 1917 года в Васильевском никто из общины не выделился. В глубине души многие крестьяне осознавали, что с разрушением общины разрушается что-то важное и главное в их жизни, а именно, их традиционный уклад. Следует признать тот факт, что столыпинская аграрная реформа фактически не улучшила положение крестьян и вместе с тем выработала в них более осторожное и недоверчивое отношение к царскому правительству, посягнувшему на их вековые устои.
***
Одной из первых акций правительства Столыпина был роспуск 3 июня 1907 г. II Государственной Думой, большинство депутатов которой были против аграрной политики Столыпина. Одновременно с манифестом Императора о роспуске Думы в стране вводился новый избирательный закон, урезавший избирательные права низших социальных слоев населения. Так, благодаря Положению о выборах в Государственную Думу от 3 июня 1907 г. резко изменилось соотношение между куриями выборщиков в пользу помещиков и крупной буржуазии (1% населения страны получал 2/3 депутатских мест). Выборы в новую Думу были не всеобщими, неравными и не прямыми. По сути дела, новый избирательный закон явился следствием невозможности проведения монархического реформирования в левой по составу Думе.
Большая часть правых деятелей и организаций поддержали эту акцию Столыпина. Как свидетельствует дневник А. В. Богданович, супруги генерала Е. В. Богдановича, ее муж поддержал действия правительства. По уверению жены Е. В. Богдановича, он вообще симпатизировал политике П. А. Столыпина, называл премьера "рыцарем и оратором".
Имеются свидетельства о том, что именно Е. В. Богданович в свое время настойчиво требовал от П. А. Столыпина роспуска первых двух Дум. Так, в частности, еще во время работы первой Думы, 22 марта 1906 г., Богданович пытался убедить П. А. Столыпина в необходимости ее роспуска: "Необходимо действовать, необходимо проявить власть. Неизбежность роспуска Думы очевидна для всех и каждого, а при этих условиях выжидание может быть истолковано и понято только как нерешительность и слабость. <…> Теперь нужны не слова, а действия". В тоже время генерал считал, что установление в стране военной диктатуры заменить Думу не могло. Ее роспуск должен был совпасть с "немедленным назначением новых выборов". Однако надежды на умеренный состав II Думы не оправдались, и генерал стал требовать ее немедленного разгона, критикуя Столыпина за медлительность.
Так, Е. В. Богданович 10 мая 1907 года писал Николаю II: "Прекрасный человек П. А. Столыпин совершенно негодный премьер, он не видит будущего и не понимает настоящего, когда говорит, что "Дума сгниет на своем корню"" .
Жена генерала писала, что премьер "характером напоминает Святополка-Мирского" (П. Д. Святополк-Мирский - министр внутренних дел Царского правительства в 1904-1905 гг. - Д. С.), ведет "двойственную игру", что политика Столыпина "доведет до страшных бедствий".
Богданович полностью одобрил манифест 3-го июня 1907 года. В одном из своих писем к председателю Совета министров генерал оценил манифест 3-го июня 1907 года и его редакцию, "во всех отношениях безукоризненную", которые "производят превосходное впечатление".
В дальнейшем, уже во время работы III Думы Богданович требовал и ее роспуска, тогда как сам премьер не считал необходимым идти на такие крайние меры.
Аналогичную позицию, фактически выражавшуюся в требовании установления неограниченного самодержавия, каким оно было до манифеста 17 октября 1905 года, обосновывал на страницах своего "Дневника консерватора" и издатель газеты "Гражданин" князь В. П. Мещерский. По словам преемника Столыпина на посту премьер-министра, В. Н. Коковцова, Мещерский считал, что Столыпин "затемнял собой особу государя" и выдвигал на слишком большую высоту "конституционный принцип объединенного кабинета, совершенно несовместимого с самодержавием русского царя".
Против сохранения Думы как законодательного учреждения выступали многие монархисты. Это позиция уходила своими корнями в споры, которые шли еще в 1905 г. Так, уже упоминавшийся П. Н. Дурново 5 декабря 1905 года при обсуждении у Царя проекта положения о выборах депутатов Государственной Думы (так называемые "царскосельские совещания") заявил: "Излечить смуту нельзя никакими выборами. <…> При общем избирательном законе в Думу попадут негосударственные элементы. <…> Мы открываем двери таким людям, которые чужды всяких традиций, и государственного дела обсуждать не могут. Общественного мнения в России теперь нет. Я нахожу, что государственное дело не так должно строиться".
Как справедливо отмечает современный исследователь черносотенного движения А. Д. Степанов, "Дурново полагал, что только существующий государственный аппарат сможет предохранить Империю от развала, что российское общество еще не достигло той степени зрелости, которая позволит ему создать собственные руководящие институты, что без государственного управления общество существовать не сможет. Вместе с тем он выступал против поспешного и неоправданного реформирования органов власти".
Еще один видный идеолог монархизма, Лев Александрович Тихомиров (1852-1923), в период с 1907 года активно сотрудничал с П. А. Столыпиным. В период работы третьей Государственной Думы Тихомиров, подобно князю В. П. Мещерскому, предложил правительству срочно пересмотреть Основные законы в пользу усиления самодержавия и написал соответствующее письмо премьер-министру. П. А. Столыпин наложил резолюцию о том, что это невозможно, ибо поведет к новой революции. После сего газета В. П. Мещерского "Гражданин" выступила с "огорчением" в связи с таким решением премьера.
А вот еще одно критическое суждение о Столыпине со стороны другого правительственного чиновника, государственного контролера, члена Государственного совета П. Х. Шванебаха. Л. А. Тихомиров в дневнике пишет, что как-то раз (16 декабря 1907 г.) он зашел к Шванебаху, и между ними зашел разговор о политике премьера. "Петр Христианович очень долго критиковал Столыпина. - Он решительно отрицает возможность у Столыпина какой-нибудь крупной роли национального вожака. Грустно мне слышать все это, особенно тогда, когда критика подтверждается рассказом о предшествующей деятельности. Шванебах признает его человеком благородным и талантливым, но отрицает в нем крупный ум и характер, называет его человеком компромисса и, сверх того, обвиняет в крайнем самолюбии и тщеславии, приводящих к популярничанью". Правда, сам Тихомиров, допуская справедливость критики Столыпина со стороны Шванебаха, тем не менее, пишет: "Нет, по-моему, если Столыпин не тот человек, какого нужно иметь, то такого человека еще совсем нет, он еще не пришел".
К. Н. Пасхалов, со своей стороны, высказывал мысль, что замена Самодержавием "народным представительством" в итоге может привести не просто к ослаблению Императорской власти, но и к постепенному разрушению монархии вообще. "Да и может ли быть какой-нибудь компромисс между Самодержавием и Представительством? Эти две правительственные идеи прямо противоположны и одна другую вполне исключает. Самодержавие есть сосредоточение народной воли в одном лице, все интересы которого неразрывно и органически связаны с интересами подчиненного ему народа и государства; в нем, как в фокусе, отражаются все переживаемые страною радости и горе, успехи и неудачи, нужды и благосостояние. Такое единение интересов Царя и народа делает присущим Самодержавию высшее и необходимейшее качество всякого правления: беспристрастие и справедливость. Примкнуть к Самодержавию выборных представителей народа с решающим голосом нельзя, не уничтожив принципа Самодержавия, придача же к нему особым законодательным актом постоянных народных представителей лишь с совещательным голосом, наверное, никого не удовлетворит, да и излишня потому, что Самодержец волен и без того приглашать всех, кого, как и когда заблагорассудит, к государственной работе" , - писал публицист в своей статье "О мерах к прекращению беспорядков и улучшению государственного строя". Уже после смерти Столыпина Пасхалов в переписке выражал надежду, что, "пока в Осн[овных] Зак[онах] существует слово "Самодержавие", хотя и ощипанное, - оно может возродиться во всей его исторической полноте и могучей силе".
Таким образом, как мы видим, многие правые считали, что изменения избирательного закона, которое было осуществлено в 1907 году, недостаточно, и требовали восстановления неограниченного самодержавия, с чем категорически не соглашался сам Столыпин. Так, в своей первой речи перед депутатами III Думы, произнесенной 16 ноября 1907 года, премьер, в частности, заявил: "При наличии Государственной Думы задачи правительства в деле укрепления порядка могут только облегчиться, так как помимо средств на преобразование администрации и полиции правительство рассчитывает получить ценную поддержку представительных (выделено в тексте речи - Д. С.) учреждений путем обличения незакономерных поступков властей как относительно превышения власти, так и бездействия оной".
Между тем, даже те правые, которые в целом соглашались с необходимостью существования в России представительных учреждений, тем не менее, требовали дальнейшего ужесточения избирательного закона. Как пишет в этой связи С. В. Лебедев, "даже и те черносотенцы, что поддерживали Столыпина, старались еще более изменить избирательный закон 3 июня 1907 г., чтобы еще более урезать представительство инородцев и дать большие льготы дворянству.
Отметим здесь, что опасения некоторых правых, в частности, К. Н. Пасхалова, в связи с тем, что наличие представительных учреждений со временем приведет к разрушению самого принципа самодержавия, во многом оказались справедливыми, если не сказать, пророческими. Уже после гибели Столыпина, в ходе работы IV Государственной Думы, оказалось, что значительная часть этого органа власти, объединившись в так называемый "Прогрессивный блок", в условиях Первой мировой войны перешла в жесткую оппозицию царской власти, способствовала разрушению монархии.
***
Помимо аграрной реформы и изменения избирательного закона, П. А. Столыпин на посту премьера проводил и другие важные реформы. Глава правительства, считавший рабочий вопрос немаловажным, много раз выступал в III Думе, обосновывая необходимость обсуждения и принятия новых законов, касавшихся рабочего класса.
Отдельные представители правых пытались оказывать поддержку Столыпину в решении рабочего вопроса. Так, после роспуска второй Государственной Думы (3 июня 1907 г.) по просьбе премьера Л. А. Тихомиров вошел в Совет Главного управления по делам печати как специалист в рабочем вопросе. По поручению Столыпина Тихомиров написал несколько записок по истории рабочего движения и отношений государства с рабочими. Результатом изучения этой проблематики стала книга "Рабочий вопрос. Практические способы его решения" (М., 1909).
Тихомиров в своих работах утверждал, что рабочий класс должен отойти от "пролетарской идеи" с ее "космополитизмом" и, при гарантии со стороны государства минимума социальных прав, самостоятельно заслужить уважение и почет в обществе: "Отказавшись от пролетарской идеи, сознав в себе "граждан", рабочие действительно могут приобрести сильное и почетное, а вместе с тем для всех полезное положение в обществе и государстве. На создании своей экономической организации рабочие могут развить и применить к общественному строению все высокие свойства, которые в человеке развивает труд (здесь и далее выделено автором - Д. С.). Но не положение пролетария, а труд развивает эти свойства", - утверждал публицист.
Проблема, однако, заключалась в том, что правая по своему составу третья Дума не спешила гарантировать рабочим даже минимум социальных прав.
В июне 1908 г. в Думу были вынесены 10 законопроектов, предусматривавших социальное страхование рабочих; создание сберегательных касс; регулирование правил найма рабочих и рабочего времени; меры поощрения строи-тельства дешевых жилых домов и т. п.
Однако проекты лежали без движения многие годы. Только в 1912 г., когда начался новый подъем общественного движения, Дума приняла закон о государственном страховании от несчастных случаев и по болезни (распространялся только на 15% рабочих). Было принято и решение о создании больничных касс для рабочих. Таким образом, столыпинская программа в рабочем вопросе не была осуществлена, и рабочие, вопреки надеждам Тихомирова, не оставили свою "пролетарскую идею".
Помимо попыток решения рабочего вопроса, важное место в политике столыпинских реформ занимали реформы в системе образования. В 1909 г. в Думу поступил проект о введении в 10-летний срок в России всеобщего начального обучения. Согласно ему, все дети, независимо от пола и сословия, могли "по достижении школьного возраста пройти полный круг обучения в правильно организованной школе". В связи с предполагаемой реформой высшего образования был разработан новый Университетский устав, предоставлявший высшей школе широкую автономию. С системой образования Столыпин тесно связывал и развитие научных знаний. В годы реформ активно финансировались научные исследования, экспедиции, реставрационные работы, издание научной литературы, развитие театра и кинематографа. Также в этот период было подготовлено "Положение об охране древностей"; принято решение о создании Пушкинского дома в Санкт-Петербурге; поддержаны проекты по организации музеев в губерниях. Но окончательного законодательного решения по школьным проектам так и не было вынесено. Не реализовались и планы Столыпина о введении принципа непрерывного образования с преемственностью различных ступеней.
Правые в большинстве своем поддержали начинания правительства в области образования. Даже такой критик деятельности П. А. Столыпина, как К. Н. Пасхалов, с одобрением писал, что "наши высшие государственные учреждения ревностно хлопочут о насаждении всеобщего и даже обязательного обучения, не жалея никаких расходов для достижения намеченной цели". Однако тот же Пасхалов предостерегал власти от излишнего заигрывания с либеральными кругами, которые, в частности, устроили в 1912 году Съезд деятелей по народному образованию в Московском городском управлении. В этом мероприятии приняли участие более тысячи учителей и учительниц городских училищ. Возмущение публициста вызвали резолюции съезда, согласно которым "было признано, что задавать уроки на дом не следует; не следует также ставить отметки за ответы и прибегать к наказаниям". "До сих пор все, что теперь отрицается современными просветителями, составляло основу школьного дела во всем мире", - подчеркивает при этом К. Н. Пасхалов. А резолюция съезда об отмене ограничительного каталога ученических библиотек и о совместном обучении детей мужского и женского пола, по мысли Пасхалова, будет способствовать распространению пороков и откровенного разврата в подростковой среде. По его мнению, подобного рода резолюции фактически перечеркивают все усилия правительства по улучшению системы народного образования, мешают их проведению.
Национальная политика осуществлялась под лозунгом "Россия для русских" и была направлена на сохранение единой неделимой России. Избирательный закон 3 июня 1907 г. сократил представительство в Государственной Думе Польши, Кавказа, а инородцы Средней Азии, Казахстана и Сибири вообще были лишены избирательных прав. Между тем, ряд законопроектов и циркуляров, подготовленных правительством, снимали различные национальные ограничения, в том числе и относительно еврейского населения.
Особенно острым был для Столыпина вопрос о положении Великого княжества Финляндского. Премьер настаивал на примате в Финляндии общероссийских законов и решил провести без согласия финского сейма законопроект о соотношении между Российской империей и Финляндией. Для разработки законов и мероприятий, касающихся Финляндии, при Совете Министров было образовано Особое совещание по делам Великого княжества финляндского под председательством П. А. Столыпина. В его состав входили также видные правые - участники салона Е. В. Богдановича - член Государственного совета В. Ф. Дейтрих, министр юстиции И. Г. Щегловитов и Финляндский генерал-губернатор генерал Ф. А. Зейн.
Глава правительства исходил, прежде всего, из того факта, что Финляндия являлась составной частью империи, а империя, по его мысли, должна управляться "объединенным правительством, которое ответственно перед Государем за все происходящее в государстве". При этом особо отмечалось, что "Россия не может желать нарушения законных автономных прав Финляндии относительно внутреннего ее законодательства и отдельного административного и судебного ее устройства". Однако "в общих законодательных вопросах и в некоторых общих вопросах управления должно быть и общее решение совместно с Финляндией, с преобладанием, конечно, державных прав России". Председатель Совета Министров считал, что общеимперские интересы ничем не были обеспечены, а "картина государственного бессилия" по отношению к Финляндии казалась ему полной. Правительство П. А. Столыпина, желавшего "установления на пространстве всей России стройного правового порядка", вырабатывало законопроект, главная цель которого, по мысли его создателей, заключалась в ограждении "исторических державных прав России".
План столыпинской реформы по отношению к Финляндии выражался в "повороте к решительной охране русских имперских интересов при сохранении полного уважения к финляндской автономии, к финляндским привилегиям". Следует особо отметить, что организатор крупнейшего правомонархического салона Е. В. Богданович полностью поддержал политику П. А. Столыпина по финляндскому вопросу. Посетители его кружка, как уже отмечалось, участвовали в разработке законопроекта, касающегося Финляндии.
Этот документ, внесенный в Думу 14 марта 1910 года, вызвал протесты думской оппозиции, однако был принят большинством. Одобренный также и Государственным Советом, документ стал законом 17 июня 1910 года. Теперь финский сейм сохранял только совещательный голос во всех существенных вопросах как общеимперского, так и внутреннего законодательства (государственный бюджет, воинская повинность, о печати, о собраниях и союзах, о народном образовании, о полиции и т. д.). Эти вопросы непосредственному разрешению сейма теперь не подлежали и должны были разрешаться законодательными учреждениями России. До издания новых законов в силе, однако, оставались старые, и фактически особых перемен в Финляндии не произошло.
Финляндский законопроект породил бурные дискуссии в правых кругах. Некоторые из правых выступили против финляндской реформы Столыпина. К примеру, В. П. Мещерский выступил в 1910 году за предоставление широкой автономии Финляндии. Это привело к ожесточенной критике его деятельности со стороны крайне правых.
Правый публицист М. О. Меньшиков опубликовал статью в "Новом времени" под названием "Мещерская перо-торговля", в которой критиковалась позиция князя по финляндскому вопросу. Взгляды издателя "Гражданина" провозглашались "совершенно еврейским принципом", "принципом "самоопределения" русских и инородцев". Он, по мнению Меньшикова, "годится для окончательной ликвидации Русской Империи".
В свою очередь, другой правый публицист, С. К. Глинка-Янчевский, критиковал позицию В. П. Мещерского по финляндскому вопросу в своей "Земщине". В статье от 5 июня 1910 года журналист утверждал, что князь своими воззрениями "упразднил самодержавие" и "клеветал на правое крыло Думы, когда возбужден вопрос об установлении менее унизительных, - но все-таки унизительных, - отношений России к Финляндии".
Итак, мнение В. П. Мещерского существенно расходилось с позицией других правых. Организатор другого известного салона, А. В. Богданович, в июне 1910 года в дневнике высказалась о финляндском законопроекте следующим образом: "Надо <…> провести теперь же этот законопроект, не внося поправок". Таким образом, позиция А. В. Богданович находилась в русле правительственной политики по финляндскому вопросу и разделялась большинством правых.
При Столыпине усилилась русификаторская политика и на территории Царства Польского. Был закрыт ряд польских культурно-просветительских обществ и польскоязычных школ, в городах были созданы муниципальные учреждения с преобладанием русских служащих.
В 1909 г. в Думу был внесен законопроект о выделении из Царства Польского Холмской губернии. Ее крестьянское население состояло, в основном, из украинцев, а помещики - из поляков и русских.
Идея образования отдельной Холмской губернии не являлась новой. На протяжении нескольких предыдущих десятилетий она обсуждалась в правительстве восемь раз и столько же раз отвергалась. Только в девятый раз, во время премьерства П. А. Столыпина, она была одобрена. Все варшавские генерал-губернаторы в свое время были против нее по чисто деловым соображениям. По их мнению, административная ломка, которая потребуется при выделении Холмщины в отдельную губернию, создает массу неудобств административного и военно-стратегического характера. По этим же соображениям против выделения Холмщины выступали такие известные правые государственные деятели, как К. П. Победоносцев, Д. С. Сипягин, С. И. Тимашев. В 1906 г. против этой реформы высказался министр внутренних дел П. Н. Дурново. 25 ноября 1911 г., уже после смерти П. А. Столыпина, началось обсуждение в Думе законопроекта "О выделении из состава губерний Царства Польского восточных частей Люблинской и Седлецкой губерний с образованием из них особой Холмской губернии".
Основная идея докладчика по законопроекту, националиста Д. Н. Чихачева, сводилась к тому, что численность русского населения в крае надо определять не по религиозному признаку, на чем настаивали поляки, а по этнографическому. Католик еще не поляк, важно его этническое происхождение - отмечал докладчик. "Несомненно, - доказывал Чихачев, - одним фактом перехода из православия в католичество русская народность никоим образом утрачиваться не может". Ссылаясь на академика А. И. Соболевского и перепись 1897 г., Чихачев делал вывод, что русская народность в Холмском крае преобладает, составляя 450 тыс. человек.
Позиция крайне правых отличалась от позиции националистов тем, что они критиковали законопроект с точки зрения его возможного, так сказать, побочного эффекта. Сама идея выделения вредна, доказывал Г. А. Шечков, ибо она исходит из признания Польши особым национально-историческим организмом, а это льет воду на мельницу поляков. Выделением "мы создаем фикцию польской национальности, ту фикцию, с которой мы должны бороться. Мы ее сами создаем на свою же голову". Из сказанного Шечков делал вывод: "Берите линейку и линуйте так, как это требуется: вы на это имеете полное право; вы действуете у себя дома, и вам не перед кем извиняться и приводить в свое оправдание довод, что мы имеем право вести границу так-то потому, что здесь такой-то процент русского населения, а такой-то - польского; это совершенно сюда не идет, все это совершенно лишнее".
Н. Е. Марков охарактеризовал законопроект как никчемную бумажку. С его точки зрения, он наносит вред, и "прежде всего, вред от того, что укрепляется ложное учение, будто бы существует какое-то реальное Царство Польское.<…> Вместо того, чтобы осадить зазнавшуюся шляхту, иезуитов и ксендзов на свое место, этот законопроект ограничивается исписыванием бумаги, переименованием одной местности в другую, образованием бумажной губернии.<…> Это не законопроект, гг., это обложка к законопроекту".
После долгих дебатов законопроект о Холмщине был принят 26 апреля 1912 г. правооктябристским большинством Думы. 4 мая его передали в Государственный Совет, а 23 июня его утвердил Царь. Законопроект стал законом. Однако его полной реализации помешала начавшаяся через два года первая мировая война и последовавшая немецкая оккупация польских земель.
Острую дискуссию в правых кругах вызвал и принятый в 1911 г. закон о создании земств в западных губерниях - Витебской, Минской, Могилевской, Киевской, Волынской, Подольской. Русское (малорусское и белорусское) население этих губерний, в течение нескольких веков находившихся под польским владычеством, подвергалось дискриминации со стороны польских землевладельцев, которые владели большею частью земли, составляя лишь несколько процентов населения. Если бы земства в этих губерниях были созданы согласно общероссийскому законодательству, то большая часть мест в них досталась бы курии землевладельцев, т.е. полякам. Чтобы этого не произошло, Столыпин предложить снизить избирательный ценз в западных земствах вдвое против общерусского и создать курии по национальному признаку.
Этот законопроект был поддержан царем и Государственной Думой, но Государственный Совет отклонил его. Один из самых непримиримых противников законопроекта в Госсовете - граф С. Ю. Витте заявил, что национальные курии "не могут быть терпимы, доколе в России сохранится ясное и твердое сознание единства русской государственности". Проект же содержит "законодательное на весь мир признание, что в искони русских губерниях <…> могут существовать политические курии нерусских людей, которые могут иметь свои интересы, не тождественные с интересами русской государственности".
Еще дальше пошел князь А. Д. Оболенский. Всякая общность национальная, доказывал он, стремится к общности политической: "Свободно развивающаяся национальность в конце концов вырождается в государственность". Поляк в земстве при наличии курий будет "уполномоченным от польской национальности", чего "нет нигде ни в одном общественном или государственном учреждении России". Проектируемое "национальное обособление" будет означать "некоторую государственную опасность", и "если мы это начало в Западном крае допустим, то почему его не допустить в других местностях России?" Против национальных курий выступили также П. Н. Дурново, князь П. Н. Трубецкой и Н. А. Зиновьев. "Опять повторяю, - заявил последний, - распределение национальностей по куриям в западных губерниях признаю невозможным".
Князь В. П. Мещерский на страницах своего "Гражданина" также резко критиковал националистическую политику Столыпина. А когда премьер предложил проект введения земства в девяти западных губерниях, то В. П. Мещерский даже заявил об "огромном заговоре против России".
В ответ на отказ Государственного Совета поддержать законопроект, П. А. Столыпин подал прошение об отставке. Этот шаг вызвал неудовольствие императора. Однако он не только не принял отставки (не без влияния всецело покровительствовавшей Столыпину вдовствующей императрицы Марии Федоровны), но и был вынужден согласиться с условиями премьера: отправить в длительный отпуск П. Н. Дурново, В. Ф. Трепова, которые выступали против столыпинской политики. В апреле 1911 г. путем использования исключительной процедуры закон все-таки был принят правительством.
Подчеркнем еще раз, что Николай II в данном случае принял сторону премьера под влиянием Императрицы Марии Федоровны, которая считала Столыпина человеком, обладающим незаурядным умом и прозорливостью. О том, как относилась Мария Федоровна к премьеру, красноречиво свидетельствует дочь Столыпина М. Бок, которая в своих мемуарах рассказала о том, как вдовствующая Императрица принимала Столыпина сразу после провала его законопроекта о западном земстве в Госсовете: "Императрица встретила папа исключительно тепло и ласково и сразу начала с того, что стала убедительно просить его остаться на своем посту. Она рассказала моему отцу о разговоре, который у нее только что был с государем. "Я передала моему сыну, - говорила она, - глубокое мое убеждение в том, что вы одни имеете силу и возможность спасти Россию и вывести ее на верный путь".
Поддержку Столыпину в ходе кризиса, возникшего после отклонения Госсоветом столыпинского законопроекта о западном земстве, оказал генерал Е. В. Богданович. В начале 1911 года, когда в Петербурге поползли слухи о возможной отставке П. А. Столыпина, Богданович написал письмо Императору, в котором советовал "не отпускать Столыпина, удержать его непременно премьером".
Критик столыпинской аграрной реформы К. Н. Пасхалов также выразил поддержку действиям премьера по вопросу о западном земстве.
Таким образом, национальная политика П. А. Столыпина также встречала очень разное отношение в правых кругах. И только поддержка со стороны императора, во многом обусловленная давлением императрицы Марии Федоровны, способствовала реализации проектов главы правительства.
***
Правительство Столыпина пыталось осуществить и другие преобразования в разных сферах государственной политики. Однако все они вызывали критику не только со стороны левых, но и со стороны правых кругов. При этом критика со стороны правых постепенно нарастала, что явилось следствием их озабоченности общими результатами столыпинских реформ. Рост критического отношения проявился в Думе, когда видный представитель фракции правых, лидер Русского народного союза имени Михаила Архангела В. М. Пуришкевич (1870-1920), используя как повод законопроект о западном земстве, подверг резкой критике политику П. А. Столыпина в целом. При этом Пуришкевич выступил с нападками на личность премьера: "Я понимаю стремление Столыпина попасть в Бисмарки; но для того, чтобы попасть в Бисмарки, нужно отличаться проницательным умом и государственным смыслом; а в этом поступке нет ни проницательного ума, ни государственного смысла <…>, ибо, говорю я, если Столыпин за все время своего управления говорил об успокоении и не добился успокоения, если он говорил об усилении России и не добился усиления, то он этим шагом достиг и добился одного - добился полного объединения, за малым исключением, всего благомыслящего русского общества в одном: в оппозиции самому себе".
Именно на фоне растущей критики со стороны правых и усилении недовольства премьером со стороны царя произошло загадочное убийство Столыпина 1 сентября 1911 г., во время пребывания Царской Семьи в Киеве, в здании местной оперы. Как известно, Столыпин был смертельно ранен террористом Дмитрием Богровым, который с 1906 г. являлся агентом Киевского охранного отделения, "освещал" деятельность анархических и эсеровских групп.
Среди исследователей нет единого мнения о мотивах преступления Богрова. Некоторые считают, что убийство Столыпина - дело рук охранки; другие, - что убийца действовал по заданию партии эсеров (которая впоследствии заявила о своей непричастности к данному событию); третьи, - что у Богрова были личные причины.
Так или иначе, страна лишилась энергичного государственного деятеля, понимавшего необходимость реформ. После смерти Столыпина его реформы начали постепенно свертывать. Преемники на посту председателя Совета министров, в частности, В. Н. Коковцов, не обладали ни харизмой, ни темпераментом, ни организаторским талантом своего предшественника.
***
Безусловно, реформы П. А. Столыпина задумывались им как способ укрепления существовавшего тогда государственного строя, то есть монархии. Однако далеко не все его преобразования объективно способствовали этому процессу.
Аграрная реформа с ее разрушением общины, на что указывали многие правые, фактически привела к тому, что крестьянство, основная масса русского населения, традиционно питавшая верноподданнические чувства, в большинстве своем не приняло правительственные начинания, становясь постепенно во все большую оппозицию по отношению к власти.
Реформа избирательного права 1907 г., хотя и обеспечила в III и IV Думах правое большинство, тем не менее, не смогла устранить опасность формирования эффективной думской оппозиции, направленной против Самодержавия. Такая оппозиция сформировалась на фоне трудностей первой мировой войны и сыграла очень важную, если не ключевую роль, в обеспечении победы Февральской революции, покончившей с Самодержавной властью в России.
Русификаторская политика Столыпина на национальных окраинах вызвала яростное сопротивление со стороны национальных меньшинств и объективно способствовала нарастанию сепаратистских настроений, которые немедленно проявились в полной мере после падения монархии.
Прочие же реформы вообще, как в силу малого количества времени, отпущенного историей на них, так и в силу мощного сопротивления, с одной стороны, либералов, а с другой стороны, правых, не были реализованы и остались только на бумаге.
Подводя итоги можно сделать следующие выводы.
1. Несмотря на то, что целью реформ было укрепление основ существующего политического и социально-экономического строя в России, правые монархические силы не выступили с однозначной поддержкой политики Столыпина. Реформы премьера, и в особенности аграрную, в большей степени поддержали умеренно правые и националисты, признававших необходимость определенных экономических и политических реформ в стране и возможность ограничения самодержавия представительными учреждениями. Крайне правые (черносотенцы) в своем большинстве воспринимали столыпинские реформы, особенно аграрную, как опасную попытку разрушить традиционные устои в стране. Роль правых в торможении столыпинских реформ представляется существенной. В то же время ее не следует переоценивать.
2. В главном, аграрном вопросе, Столыпин провел те законы, которые хотел. Однако он не смог "замирить" деревню и создать там достаточно влиятельный слой защитников частной собственности. Избранная тактика проведения реформы, предполагавшая, в частности, форсированное разрушение общины, не опиралась на достаточное ресурсное (финансовое, организационное и др.) обеспечение. Страна в пору премьерства Столыпина готовилась к мировой войне, и государство было вынуждено решать другие задачи, неотложно стоявшие перед ним. В конкретных условиях России аграрная реформа не могли дать иного результата: в ближайшей перспективе она обостряла социальную напряженность в деревне, а не снижала ее. И это лишь усиливало недовольство реформами в монархических кругах.
Вероятно, Столыпин и сам понимал роль фактора времени. Не случайно, он произнес ставшую крылатой фразу: "Дайте государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России". На самом же деле, как оказалось, самому Столыпину на реформы было отпущено всего пять лет, а у России мирного времени после окончания японской войны до начала мировой было отпущено всего 11 лет.
3. Заявленная Столыпиным цель реформ - укрепление Самодержавия - не была достигнута в тот короткий срок мирного времени, который был отпущен историей. Весьма сомнительной представляется возможность решения этой задачи и в более благоприятных условиях. Все реформы, заявленные Столыпиным (аграрная, политическая, школьная, земская и др.), объективно обладали потенциалом, который должен был привести к господству буржуазных отношений в российском обществе. А в рамках такого общества Самодержавию просто не оставалось места: монархия могла претендовать лишь на роль традиционного института, в рамках которого Монархи "царствуют, но не правят".
Дмитрий Игоревич Стогов
, кандидат исторических наук
Литература:
Правые партии. Документы и материалы. 1905—1917 гг. Т. 1-2 / Публ. Ю. И. Кирьянова. М., 1998. Т. 1; Иванов А. А. "Россия для русских": pro et contra. Правые и националисты конца XIX—начала ХХ века о лозунге "русского Возрождения" // С. 92—101; Зырянов П. Н. Петр Столыпин: Политический портрет. М., 1992; Солженицын А. И. Красное колесо: Повествованье в отмеренных сроках в 4 узлах. Узел 1: Август Четырнадцатого. М., 1993. Т. 2; Сидоровнин Г. П. А. Столыпин. Жизнь за Отечество. Жизнеописание (1862—1911). Саратов, 2003; Федоров Б. Г. Петр Столыпин: "Я верю в Россию". В 2 т. СПб., 2002; Рыбас С. Ю. Столыпин. М., 2004; Богоявленский Д. Д. Николай Евгеньевич Марков и Совет Министров: "Союз русского народа" и самодержавная власть // Консерватизм в России и мире: Прошлое и настоящее: Сб. науч. трудов. Воронеж, 2001. Вып. 1; Омельянчук И. В. Черносотенное движение в Российской Империи (1901 - 1914 гг.). Автореф. дисс… докт. ист. наук. Воронеж, 2006; Лебедев С. В. Русская идея и русское дело. Национально-патриотическое движение в России в прошлом и настоящем. СПб., 2007.
I. Особенности «третьеиюньской» политической системы
1. Император
3. Исполнительная власть – Совет министров
4. Судебная власть: Сенат, окружные суды и судебные палаты
II. Третья Гос. Дума (ноябрь 1907 – июнь 1912): октябристы - 32%, правые – 30%, кадеты и примкнувшие к ним – 21%, левые (эсдеки и трудовики) – 7%; с 1911 года октябристы перестали поддерживать Правительство
III. Основные задачи Правительства после революции:
1. П.А.Столыпин
2. Основные задачи: а) подавление остатков революционного движения; б) недопущение новой революции; в) экономические и социально-политические реформы: аграрная, рабочее законодательство, изменения в местном самоуправлении, судебная и образовательная реформы.
IV. Аграрная реформа Столыпина
1. Цели реформы: а) общественно-политические: создание в деревне социальной опоры власти в виде крепкого крестьянства (середняки и богатые), (выступление 5 декабря 1908 года на заседании Думы); ослабление и разрушение общины как социальной организации крестьянского сопротивления (опыт 1905-1907 гг.); б) экономические: устранение общины как землераспределительного экономического механизма; модернизация сельского хоз-ва
2. Подходы к реформе до Столыпина: а) «Совещание о нуждах с/х промышленности (1902-1905 гг, руководитель – Витте); б) проекты Н.Н. Куглера, В.И. Гурко (1905-1907) о превращении крестьян в собственников земли.
3. Реформы Столыпина: основные меры (рассчитан на 20 лет)
а) указы от 12 и 27 августа и от 19 сентября 1906 года о передаче крестьянскому банку казенных и удельных земель с/х пользования для продажи их на льготных условиях крестьянам, нуждающимся в земле;
б) указ от 5 октября 1906 г. об уравнении крестьян в гражданских правах с лицами других сословий;
в) указ от 9 ноября 1906 года, позволявший крестьянам выйти из общины и закрепить за собой надел;
е) закон 1911 г. – разрешение сводить землю в хутора и отруба (раньше крестьянские земли в основном были разбросаны по разным территориям – теперь же разрешалось сводить крестьянскую землю в единый кусок)
4. Аграрная реформа: содержание
А) изменение форм собственности; б) изменение землеустройства (отруба и хутора); в) переселение крестьян на свободные земли (Сибирь), (около 3,3 млн. человек; о,5 вернулись, большая часть остальных осталась в Западной Сибири); г) продажа крестьянам земли в рассрочку через крестьянский банк; д) развитие сельхозкооперации;
5. Конкретный ход реформы: а) первый этап, 1907-1910 гг. (из общины выделилось 2,5 млн. крестьян – только 25% всех крестьянских домохозяев); б) второй этап 1910 – 1915 гг. (главным образом землеустроительные мероприятия, так как на многополосных сильное крестьянство возникнуть не может)
6. Результаты реформы: а) социальные (сокращение численности общин со 135 тыс. до 110 тыс.; из общины вышло около 30% крестьян;) отсутствие распада общины в центральных и нечерноземных землях, негативная реакция крестьян на «единоличников», рост социальной напряженности в деревне); б) общественно-политические (сокращение крестьянских выступлений с 1 тыс. в 1910 г. до 82 в 1914 г.; неудача создания социальной опоры гос-ву в деревне; контрпродуктивность реформы в среднесрочной перспективе – выработка «социального динамита»; возвращение к 1920 г. в общинную собственность 99% земель); в) экономические (повышение урожайности в некоторых районах на 30-50%)
V.Рабочий вопрос и рабочее движение в 1907-1917 гг.:
1. Рабочее законодательство 1905 г. (сокращение рабочего дня до 10 часов)
2. Думское законодательство по рабочему вопросу 1908-1912 гг.: борьба за принятие законов 1905 г.
3. Репрессивные меры (закрытие рабочих газет, запрещение рабочих митингов и собраний, аресты и т.п.
4. Рабочее движение: а) спад рабочего движения в 1907-1909 гг.; б) подъем рабочего движения в 1910-1914 гг., «Ленский расстрел 1912 гг.; в) спад забастовочного движения в 1914-1915 гг.; г) новый подъем забастовочного движения 1915-1917 гг.
VI. Преобразования в национальной, образовательной и управленческой сферах
1. Национальный вопрос. Отзыв Думой законопроекта 1906 г. об использовании национальных языков в начальной школе. Сокращение избирательным законом 1907 г. представительства Польши и Кавказа в Думе. Лишение избирательных прав инородцев Средней Азии и Сибири;
2. Образование. 1909 – проект о введении в течение 10-летнего срока всеобщего начального образования. К 1914 г. – 150 тыс. школ (из них при Столыпине открыто 50 тыс., нужно было 300 тыс.)
VII. Выводы:
1. «Третьеиюньская монархия» - сложный политический режим со сложным составом социальных сил, поддерживающих его
2. Противоречивый и исторически запоздавший характер столыпинских реформ
3. Обострение внутриполитической ситуации в 1915-1916 гг.
4. Изоляция и кризис самодержавия. Возникновение революционной ситуации.
Главное лицо «третьеиюньской» монархии кроме царя – это П.А.Столыпин. В 1905 году Столыпин стал губернатором Саратовской области и там проводил жесткий курс как по отношению к крестьянам, так и по отношению к погромщикам. Для борьбы с революционерами он ужесточал методы репрессивной борьбы с ними. 19 августа 1906 года был принят указ о введении военно-полевых судов, где судопроизводство велось не более 48 часов и приговор приводился в исполнение в течение суток. Человеком он был очень мужественным и образованным. В июле 1906 года он стал премьер-министром, но при этом еще и являлся министром внутренних дел. Столыпин прекрасно понимал необходимость экономической модернизации, в особенности выправление ситуации в деревне. Однако главной целью столыпинских реформ была не экономическая, асоциально-политическая. Главная цель реформ – разрушить общину как каркас организованного сопротивления крестьян власти. 9 ноября 1906 года вышел указ, который гласил, что крестьянам предоставляется право свободного выхода из общины с передачей надела в личную собственность. Согласно закону 1911 года община обязана была выделить крестьянину, желавшему вести самостоятельное хозяйство, отдельный участок земли, который становился его личным. При этом крестьянин имел право требовать, чтобы его наделы были сведены в один участок – отруб (с оставлением усадьбы в деревне) или хутор (с переселением из деревни и перенесением усадьбы на свой участок). Задача Столыпина облегчалась тем, что в разгар революционного движения помещики сами решили пожертвовать общиной.
В результате за 5 лет из общин выделилось всего лишь 2,5 млн. крестьян. Наибольший успех реформа имела на востоке и юге страны, где затем наиболее ожесточенно велась Гражданская война. Ну а в 1916-1920 годах община взяла реванш и вернула себе земли. Очень важным аспектом аграрной реформы была переселенческая политика, которая не имела успеха (многие застряли в Западной Сибири, а многие и вовсе вернулись назад). Чисто экономически столыпинская реформа привела к тому, что был достигнут некий с/х успех, но в принципе реформа была запоздалой и была «против шерсти» российского крестьянства. Столыпин не учел момента крестьянской сплоченности и желания жить общиной. Столыпин исходил из того, что крестьянин действует как рациональный предприниматель – а у крестьянина была своя логика. К сожалению, Столыпин, будучи городским жителей, не знал психологии крестьянства. Индивидуальное предпринимательство было чуждо русскому крестьянству.
Столыпин стремился также провести другие мероприятия – например школьную реформу. Он хотел ввести обязательное обучение детей в возрасте от 8 до 12 лет. Бюджет народного образования увеличился втрое, но этого для России было недостаточно. Также Столыпин предлагал предоставить сельских хозяйствам большие возможности для участия в работе земств (реформа местного самоуправления).
Столыпина критиковали как слева, так и справа. В какой-то момент его поддерживали октябристы (Гучков), но затем пути разошлись. Постепенно начали портиться отношения Столыпина и с Николаем II. В 1911 году Гос.Совет отклонил предложение о введении земств в польских губерниях. После этого Столыпин подал в отставку, но Николай не принял ее и распутил Гос.Совет и Гос. Думу на три дня. За это время земства ввели и Гос.Совет и Гос.Дума были собраны опять.
Триумф Столыпина в 1911 году стал началом его падения. В сентябре 1911 года Столыпин с 11-й попытки был убит неким Мортыхаем Богровым при попустительстве полиции. Столыпина сменил человек по фамилии Коковцев. Своей программы он не имел и продолжал политику Столыпина. Но в отличие от Столыпина у него не было «воли Столыпина». Столыпин был очень волевой человек, который мог продавливать свои решения. И поэтому столыпинская реформа продолжалась в вялотекущем режиме. А в 1915 году в связи с войной аграрная реформа была приостановлена.
В 1912 году полномочия III Думы истекли и были проведены выборы в IV Думу. Силы оппозиции и правых в этой Думе были приметно равно. 1912-1914 годы были временем нового революционного подъема в России, возобновились рабочие волнении, рост забастовочного движения.
В период с 1907 по 1917 годы политические партии видоизменились. Леволиберальные силы резко сократились. И реагируя на все эти обстоятельства в начале 1912 года группа представителей московской буржуазии попыталась создать принципиально новую партию, но неудачно. Кадеты пришли к выводу, что в России социальную и политическую революцию невозможно отделить друг от друга, поэтому революция не нужна и лучше проводить реформы (правда потом они опять перешли к идеям революции). Революция 1905-1907 гг. заставила либералов скорректировать свои взгляды и выступать за объединение буржуазии с интеллигенцией.
Летом 1914 года политические кризис в стране достиг ствоей критической точки и в этот момент началась война и на какое-то время кризис рассосался. Но с лета 1915 года кризис власти стал приобретать необратимый характер. Кульминацией этого кризиса стала речь Милюкова 1 ноября 1916 года. Он подверг критике политику Правительства, назвав ее или глупой или изменчивой. Речь Милюкова была нелегально распечатана и отправлена по всей стране, ва том числе в действующую армию. И все это было в военное для страны время. Власть была настолько слаба, что даже не решилась арестовать Милюкова после его резко критичной речи.
Социалистические партии тоже переживали после революции 1905-1907 гг. острый кризис (и большевики и меньшевики). Наряду с большевиками и меньшевиками после революции появилось еще одно течение – центристское во главе с Троцким. Идейный кризис также переживали эсеры. После начала войны среди социал-демократов выделились оборонцы, пацифисты (мир) и пораженцы (Ленин).
Похожая информация.
«Премьер-министр считал, что Манифестом 17 октября 1905 г. с высоты престола «было предсказано развитие чисто русского, отвечающего и народному духу, и историческим преданиям, государственного устройства».
Политическая цель: во что бы то ни стало сохранить монархию, не допускать революционного взрыва за счет политических уступок различным социальным силам.
В основу своей государственной деятельности П.А. Столыпин положил принцип, высказанный еще основателем государственной школы Б.Н. Чичериным: «Либеральные реформы и сильная власть». Понимая, что упование правительства только на карательные меры есть верный признак его бессилия, Столыпин основное внимание уделил не поиску зачинщиков революции, а разработке реформ, способных, по его мнению, разрешить главные вопросы, вызвавшие революцию, пытался наладить диалог с представителями оппозиционных политических сил. В то же время Столыпин не избегал и насильственных, карательных действий, что позволяет в целом оценить его политический курс как политику «кнута и пряника».
Враги и друзья запомнили его способность к короткой фразе, яркому политическому афоризму:
«Не запугаете!»
«Сначала успокоение - потом реформы!»
«Дайте мне двадцать лет покоя, и я реформирую всю Россию!»
«Только война может погубить Россию»
Высочайший манифест 3.06.1907. Оценки политического момента: «Революционной ситуации больше нет». Отношение П. А. Столыпина к монархии. «Русский Бисмарк». Жизнь в Елагинском дворце. Рабинович, Синявский, Аленский-Богров и другие. Полемика с Л. Н. Толстым. Внешняя политика.
3 июня 1907 года был объявлен Высочайший манифест о роспуске второго созыва Государственной думы с определением срока созыва новой Думы 1 ноября 1907 года. Приводим этот исторический документ, который был составлен лично П. А. Столыпиным:
ВЫСОЧАЙШИЙ МАНИФЕСТ
«Объявляем всем Нашим верным подданным:
По велению и указаниям нашим, со времени роспуска Государственной Думы первого созыва, Правительство Наше принимало последовательный ряд мер к успокоению страны и установлению правильного течения дел государственных.
Созванная Нами вторая дума призвана была содействовать, согласно Державной воле нашей, успокоению России: первее всего работою законодательной, без которой невозможны жизнь Государства и усовершенствование его строя, затем рассмотрением росписи доходов и расходов, определяющей правильность государственного хозяйства, и, наконец, разумным осуществлением права запросов Правительству, в целях укрепления повсеместно правды и справедливости.
Обязанности эти, вверенные Нами выборным от населения, наложили на них тем самым тяжелую ответственность и святой долг пользоваться правами своими для разумной работы на благо и утверждение Державы Российской.
Таковы были мысль и воля Наши при даровании населению новых основ государственной жизни.
К прискорбию Нашему, значительная часть состава второй Государственной Думы не оправдала ожиданий Наших.
Не с чистым сердцем, не с желанием укрепить Россию и улучшить ее строй приступили многие из присланных от населения лиц к работе, а с явным стремлением увеличить смуту и способствовать разложению Государства.
Деятельность этих лиц в Государственной Думе послужила непреодолимым препятствием к плодотворной работе. В среду самой Думы внесен был дух вражды, помешавший сплотиться достаточному числу членов ее, желавших работать на пользу родной земли.
По этой причине выработанные Правительством Нашим обширные мероприятия Государственная Дума или не подвергала вовсе рассмотрению, или замедляла обсуждением, или отвергала, не остановившись даже перед отклонением законов, каравших открытое восхваление преступлений и сугубо наказывавших сеятелей смуты в войсках. Уклонившись от осуждения убийств и насилий, Государственная Дума не оказала в деле водворения порядка нравственного содействия Правительству, и Россия продолжает переживать позор преступного лихолетья.
Медлительное рассмотрение Государственною Думою росписи государственной вызвало затруднение в своевременном удовлетворении многих насущных потребностей народных.
Право запросов Правительству значительная часть Думы превратила в способ борьбы с Правительством и возбуждения недоверия к нему в широких слоях населения.
Наконец свершилось деяние, неслыханное в летописях истории. Судебною властью был раскрыт заговор целой части Государственной Думы против Государства и Царской Власти. Когда же Правительство Наше потребовало временного, до окончания суда, устранения обвиняемых в преступлении этом пятидесяти пяти членов Думы и заключения наиболее уличаемых из них под стражу, то Государственная Дума не исполнила немедленно законного требования властей, не допускавшего никакого отлагательства.
Все это побудило нас Указом, данным Правительствующему Сенату 3-го сего года июня, Государственную Думу второго созыва распустить, определив срок созыва новой Думы на 1-е ноября сего 1907 года.
Но веря в любовь к Родине и государственный разум народа нашего,
Мы усматриваем причину двукратного неуспеха деятельности Государственной Думы в том, что по новизне дела и несовершенству избирательного закона, законодательное учреждение это пополнялось членами, не являвшимися настоящими выразителями нужд и желаний народных.
Посему, оставляя в силе все дарованные подданным Нашим манифестом 17-го октября 1905 года и Основными Законами права, восприняли Мы решение изменить лишь самый способ призыва выборных от народа в Государственную Думу, дабы каждая часть народа имела в ней своих избранников.
Созданная для укрепления Государства Российского Государственная Дума должна быть русскою и по духу.
Иные народности, входящие в состав Державы Нашей, должны иметь в Государственной Думе представителей нужд своих, но не должны и не будут являться в числе, дающем им возможность быть вершителями вопросов чисто русских (Г. С.).
В тех же окраинах Государства, где население не достигло достаточного развития гражданственности, выборы в Государственную Думу должны быть временно приостановлены.
Все эти изменения в порядке выборов не могут быть проведены обычным законодательным путем через ту Государственную Думу, состав коей признан Нами неудовлетворительным, вследствие несовершенства самого способа избрания ее членов. Только Власти, даровавшей первый избирательный закон, исторической Власти Русского Царя, довлеет право отменить оный и заменить его новым.
От Господа Бога вручена Нам Власть Царская над народом Нашим. Перед престолом Его Мы дадим ответ за судьбы Державы Российской.
В сознании этом черпаем Мы твердую решимость довести до конца начатое Нами великое дело преобразования России и даруем ей новый избирательный закон, обнародовать который повелеваем Правительствующему Сенату.
От верных же подданных Наших Мы ждем единодушного и бодрого, по указанному Нами пути, служения Родине, сыны которой во все времена являлись твердым оплотом ее крепости и славы.
Дан в Петергофе в 3-й день июня, в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот седьмое, Царствования же Нашего в тринадцатое » .
КАК И ОЖИДАЛ П. А. СТОЛЫПИН, население встретило Указ о роспуске Думы спокойно, никаких волнений, демонстраций и стачек не произошло. Приведенные в готовность гарнизонные войска не потребовались. Были задержаны большинство обвиняемых из числа бывших депутатов, однако 17 человек успели скрыться. После привлечения к следствию всех задержанных и передаче дела на рассмотрение Правительствующего Сената, суду были преданы 49 человек.
(окончание фрагмента. Полный текст - в книге Г. П. Сидоровнина «П. А. Столыпин. Жизнь за отечество». Приобрести экземпляр книги или ее обновленную версию можно через контактную форму).
Самые сытные продукты, помогающие есть меньше
Составить предложения на английском языке
Паразитическая цивилизация породила элиту-паразита
В какое время можно восполнять пропущенные намазы
Тьютор для ребенка с рас: правовая норма и реальность